"Константин Циолковский. Ум и страсти" - читать интересную книгу автора

число узлов которого измеряется тысячами и даже миллионами. Размах жизни,
способность к страданию и радости, очевидно, пропорциональны сложности мозга и
его величине. На границе бытия в самом зачатке органической жизни этот размах
близок к небытию, почти как у неорганической природы. Затем он все больше и
больше. У человека он достигает высшей степени. Но на этом дело не
останавливается. В иных мирах (или даже со временем на Земле) могут быть
существа еще сложнее. Там размах жизни еще значительнее, волна еще выше и
длиннее.

У животных с недоразвитой нервной системой малы радости, но зато малы и
страдания. На низшей ступени органического мира и то, и другое близко к нулю.
В мертвой природе получается почти абсолютный нуль.

Приходит в голову: сумма радостей у всякого существа (за все время его
жизни) не равна ли сумме страданий за то же время? Тогда полное количество
ощущений или интеграл всякой жизни, как бы она сложна или проста не была,
всегда равен нулю. Действительно А-А=0. Если так, то выходит, что жизнь, т. е.
ее ощущение, есть только взбаломученный нуль, небытие, приведенное в
колебание, спокойствие, выведенное из равновесия. Возможно, что мы ошибаемся.
Однако почему же нет веселой старости и приятной смерти? Обратное редко и
может быть результатом ошибки. У веселящейся старости скребут на сердце кошки.
Человек не всегда и может сообщить о своих ощущениях и муках, тем более
бессловесное животное.

Едва ли можно верить в возможность немучительной смерти. Недаром все люди
с воображением так боятся смертных мук. В общем никто никого не может уверить
в радостную смерть разных сортов казней. Смерть через электричество возбуждает
больше ужаса, чем повешение, отрубание головы или отравление морфием и другими
ядами (говорю про ощущение смерти, а не про страх небытия).

Понятие об этих смертях неверно и есть только результат фантазии и нашего
неведения. Если возникновение мозга и сопряженных с ним идей радостно и дает
столько-то, то разрушение его (смерть), по-видимому, должно сопровождаться
количеством страданий, равным по величине возникших из ничего радостей. Жизнь
представляет полный цикл: возникновение из праха и обращение в него же. Что
было дано, то и отнимается.

Пусть эта гипотеза рискованна. Я и сам ей не смею верить, все же мы можем
сделать из предыдущего много полезных для разумной жизни выводов.

В неорганической природе царствует покой, небытие, хотя в математическом
(т. е. точном) смысле его и там быть не может: атом есть один из этапов
простейшей жизни. Растения и низшие существа, как бактерии, инфузории, черви,
насекомые, наливочные мягкотелые, также близки к покою, и даже смертные
явления они едва чувствуют. Слабы ощущения жизни маленьких позвоночных. Но чем
больше размеры их мозга, тем сильнее и их ощущения. Жизнь их не только
несознательна, но и проходит как бы во сне.

Смертные муки таких существ, как собаки, лошади, коровы, свиньи и их дикие
родичи, во много раз слабее человеческих сообразно размерам мозга и скудости