"Януш Цыран. Иерусалим (Перевод Евгения Дрозда)" - читать интересную книгу автора

тем самым ущерб достоинству Писания? Неужели мне нужно явиться в виде
неопалимой купины каждому своему подданному? Или повиснуть дамокловым
мечом над каждой головой?
В каком-то смысле я и был таким мечом - посредством своих слуг из
разных тайных служб.
Однако каждый из них был лишь ненадежным человечком, ая жаждал
совершенства и абсолютной полноты. Как можно было достичь этого
выстраданного в мечтах совершенства в государстве, в котором вести с
одного края до другого доходили месяцами, а солдаты вооружены были мечами,
пращами и копьями?
Все это надо было изменить. Царство Божие требовало новых, могучих
средств, чтобы уничтожать своих многочисленных врагов им лучше
контролировать мысли граждан. Эти новые средства должна была дать наука, и
именно она должна была стать заменителем моей божественной воли в
действии. И я дал своему народу свет высшего знания. И вскоре начали
возникать фабрики, на которые сгонялись толпы крестьян, а также новые
города, дороги, машины и все преобразилось самым поразительным образом.
А в самом центре этого преобразования был я, новый Прометей,
божественный Искупитель.
Наступило время странной мешанины, огромные массы людей перемещались с
места на место, целые народы гибли от голода или в истребительных войнах,
мои советники являлись ко мне одетые в парики, камзолы, кафтаны, полевые
мундиры, фраки, длинные разноцветные плащи, кожаные куртки; моя гвардия
была вооружена автоматами, мушкетами, саблями, алебардами, а весь белый
свет превратился в головокружительный вихрь.
Мне казалось, что все люди раздвоились и у каждого теперь было два
лица. Одно, набожное и серьезное, полное любви и чистой преданности,
предназначалось для меня, о другом же, невидимом, мрачном и неразгаданном,
я мог только догадываться, что оно существует в противоположность первому.
И как я мог убедиться, что оно существует на самом деле? Как я мог
пробиться сквозь маску, приросшую к настоящему лицу? Я спускался в
подвалы, где допрашивали отщепенцев и еретиков, где мучениями из них
добывали самые скрытые грехи и тайны, а потом предавали их очищению огнем.
Но я не нашел того, чего искал. Меня охватили тревога и отчаянье и тогда я
божественным огнем засверкал перед лицом каждого живущего на Земле и
заглянул каждому в глаза и увидел, что все они противятся моему
существованию и отрицают меня, и тогда я почувствовал себя самым одиноким
из людей.
Отчаянье и гнев завладели моим сердцем и я стал великим пожаром,
охватившим всю распадающуюся вселенную и теперь я был тем, чем был с
самого начала - раскаленной, пылающей пустотой.

"Fantastyka" №11/1988.
Перевод с польского Евгения Дрозда


[email protected].
Copyright c 1999-2001
Дизайн, программирование - Открытый Контакт