"Мария Туманова. Райское место " - читать интересную книгу автора

планету, понимаешь, гибнущую планету с багровым небом, в котором построены
жилища обитателей этой планеты. Они дрейфуют по небу, потому что земля
отравлена, но яд уже просочился в воду, а вода очень важна для всего живого.
Не ухмыляйся, на моей новой планете вода - топливо для небесных домов. Они
рухнут, если вода будет испорчена, и погибнут все до единого, планета станет
необитаемой. Хорошее название для планеты - Сермахлон? По-моему, очень даже
ничего. Не знаю еще, кто их спасет. Присмотрюсь к людям по дороге,
понимаешь, можно встретить какого-нибудь заправщика на придорожной станции,
который ничего сложнее детских комиксов в руках не держал, но внешность у
него будет идеальной для капитана корабля. Или для инопланетянина. Знаешь,
форма ушей или какой-нибудь дефект лица, который я смогу сделать
отличительным признаком всех сермахлонцев. А параллельно с историей
Сермахлона я буду писать что-нибудь абсолютно реальное, роман о земной жизни
без прикрас. Нет, на "Путешествие с Чарли в поисках Америки" я и не
размахиваюсь. До Стейнбека мне в жизни не дотянуться. Может, в стиле старины
Хэма. Или что-то вроде романов Ирвина Шоу... Когда почувствую, что образы
распирают голову, осяду в маленьком городке, сниму там комнату подешевле у
какой-нибудь колоритной старушенции. Конечно, я могу оплатить и номер в
отеле, но атмосфера будет не та.
Я улыбался и молча ругал себя за неверие в друга (вряд ли он хоть один
роман напишет от начала до конца: привезет из своего путешествия кучу
несвязанных отрывков и свалит их в ящик письменного стола) и за собственную
трусость (так скажи ему об этом прямо, как положено лучшему другу, скажи, а
не кивай китайским болваном). Но я как чумы боялся новой депрессии Джейка и
не решился испортить ему настроение критическими замечаниями. Он отбыл до
того переполненный энтузиазмом, что я как наяву увидел сюрреалистическую
картинку: по шоссе мчится бледно-голубой "Блейзер", а из него - из каждой
щели - фонтаном бьет лилово-розовая, переливчатая жидкость - это энтузиазм
Джейка обрел физическую форму. И люди, попадающие под его брызги, все как
один начинают смеяться.
А вот мне без дружка поначалу было кисло. Не с кем перекинуться словом,
квартира стала какой-то мертвой, и то, что Джейк оставил здесь две трети
своих вещей, только ухудшало ситуацию. Я поехал бы за ним, но не знал, какое
направление выбрал этот сумасброд, и никак не мог с ним связаться: Джейк не
удосужился заиметь мобильник "чтобы не отвлекали, когда я пишу". Я психовал
из-за каждой мелочи и не понимал, как можно жить вдали от лучшего друга.
Кому показать вот этот абзац и попросить прочесть вслух? С кем поболтать о
новой книге Барнса? Только не напоминайте про Энни, она же ни черта не
понимает в литературе! И кому, в конце концов, рассказать, как Энни была
хороша в постели прошлой ночью? Тоже ей самой?
Слава богу, через неделю синдром покинутого щенка прошел. А сегодня ему
в самый раз возродиться.
Около дома я состроил улыбку Джуди Хуке, которая живет на четвертом
этаже. Если бы как раз в эту минуту она не садилась в машину своего
бойфренда, вопрос с ужином был бы решен. Но невезение растягивается намного
лучше апельсиновой жвачки. Мистер Брок вел на прогулку своего кота.
Раскормленное кофейно-белое четвероногое посмотрело на меня с презрением,
имея на то веские причины: на фоне его бархатного ошейника и изысканной
цепочки в качестве поводка мои джинсы и спортивный пиджак выглядели рубищем.
Мистер Брок спросил, как я поживаю, пожаловался на обилие бездарных актеров,