"Юлия Туманова. Богинями мы были и остались " - читать интересную книгу автора

...И вот я снова сижу на той же лавочке, под тем же небом, всплывающим
над плечами домов, под тем же солнцем, осторожно баюкающим раннюю, пугливую
листву. Прошел год, а дело, с которым приходил ко мне Егор, так и не решено.
Подходящую для него квартиру я подыскивала не однажды, но всякий раз
случалось что-нибудь - срочная командировка, финансовый кризис, потоп,
землетрясение, депрессия, - и он снова отправлялся в гостиницу. Умом Егор
понимал, что пора остепениться, осесть и, на что особо надеялась именно я,
начать семейную жизнь, но душа неприкаянного романтика тянула его к
приключениям. Моя мама, наверное, все-таки права, Егор никогда на мне не
женится, с ним я не узнаю, что такое стабильность, покой, тихое семейное
счастье на диване перед телевизором.
И что меня потянуло на воспоминания? Мама, все еще надеясь на мое
благоразумие, продолжает поставлять женихов, вон взять хотя бы этого
шеф-повара. С ним и у плиты можно будет не стоять, и сериалы в свое
удовольствие смотреть, потом детишки пойдут... А я сижу на лавочке и молюсь,
чтобы Матвей Петрович побыстрее ушел и поискал свою вторую половину в другом
месте.
Когда я вернулась домой, мама одарила меня гневным взглядом, а "жених",
нимало не смущаясь моим очевидным нежеланием поддерживать знакомство,
принялся петь мне дифирамбы. Дескать, он был наслышан от мамы, а теперь и
сам видит, какая я талантливая и умная, деятельная, способная, энергичная и
прочее.
- Вы мне льстите, Матвей Петрович, - тонким голоском пропищала я, кося
под дурочку, для полной убедительности даже глазки закатила.
- Что вы, Марина Викторовна, я бы не посмел. Минут десять такой
великосветской болтовни чуть не свели меня с ума, мама, наоборот, млела от
счастья. Но, когда Матвей Петрович, после моей очередной глупости, потянулся
поцеловать мне ручку, я решительно встала:
- Извините, кажется, телефон звонит.
- Марин, ты что? Никаких звонков не было, - недоуменно приподняла брови
моя "старушка".
Впрочем, старушкой я ее, конечно, зря окрестила, со злости. Маман у
меня еще хоть куда! Одевается исключительно по моде, обожает танцевать,
йогой занимается. Мы с ней совсем не похожи - ни характерами, ни внешне. У
меня в тридцать был взгляд затравленного кролика, а у нее в пятьдесят с
лишним в глазах веселые огоньки. Волосы она не красит, и они у нее до сих
пор сохранили цвет воронова крыла. Зато косметикой мама пользуется
интенсивно, хотя умело и с шиком, такое иногда на лице изобразит - хоть
стой, хоть падай! Может, например, оранжевой помадой накрасить веки, да так
искусно, хоть на обложку журнала снимай. Словом, мама на выдумки горазда, я
рядом с ней что серая мышка рядом с павлином. Но - хитрая мышка.
- Телефон звонил, - убежденно повторила я и вышла из кухни.
Через две минуты я вернулась с постным выражением лица.
- Представляете, сверхурочная работа, сейчас из конторы звонили, просят
заехать.
- Да? - удивился Матвей Петрович. - У риелторов тоже бывают
сверхурочные?
Мама покосилась на часы и, жутко гримасничая, показала мне, что я
отъявленная врунья и несчастье всей ее жизни. Я развела руками, демонстрируя