"Александр Тюрин. Тринадцать уколов" - читать интересную книгу автора

переключатель направил его из одного проводника в другой. Потекли зрение,
слух, нюх, уцелевшие мысли. Когда ток закончился, Боря почувствовал себя
стоящим. А собственное лежащее тело осталось лишь зыбким пятном.
Лямин не слишком удивлялся чрезвычайному происшествию, потому что был
захвачен одним стремлением. Его воля кипела и пыталась пробиться через
затычку на своем пути. Не нужен этот Альфред!
Опустилось какое-то затемнение, похожее на большой бархатный занавес,
а когда он поднялся, то Борис обнаружил себя на платформе станции Репино.
Причем, теперь он оказался не ниже, а выше других граждан, да и плечам
требовался больший простор. Однако это обстоятельство было столь мало
интересным, как и выборы короля в солнечном Лесото.
Уже смеркалось, но Борис знал куда идти - по правой крайней дорожке
до... Он подождал, когда сгустится смутный облачный вечер и кинул псу,
стерегущему виллу, пожевать мясца. Мясца, насыщенного крутой дозой
димедрола. Потом перебрался через забор, вырезал стекло и протиснулся в
притопленное оконце подвала. Аккуратно обогнул пинг-понговый стол и
усилитель "Фендер", вскарабкался по приставной лесенке, через люк, на
первый этаж. Спустил со стенного гвоздя двустволку десятого калибра, из
ящика красивого резного столика позаимствовал несколько патронов "на
медведя". Зарядил стволы, снял с предохранителя, положил пальцы на
спусковые крючки.
Хозяин обнаружился на втором этаже - отдыхал в кресле лицом от двери.
Пиликал и помигивал телевизор, отдыхающий гражданин, скорее всего, дремал,
его прилизанная макушка чуть-чуть склонилась набок. Лямин поднес ствол к
спинке кресла, пытаясь определить, в каком направлении находится комок
деятельных мышц под названием "сердце".
Палец дожимает спусковой крючок до упора. Вместе с громом хозяин
катапультируется на пол, зато все брызги тонут в обивке кресла. На пиджаке
у вылетевшего неаккуратная дыра, пускающая легкий дымок, внизу что-то
журчит. Лямин выдергивает вилку телевизора и гасит свет. Спокойной ночи,
Альфред Мамедович. Двустволка с аккуратно протертыми прикладом, цевьем и
спусковыми крючками отправляется на стенной гвоздь - украшать ковер,
неизрасходованные патроны ложатся отдыхать в ящик. И вот уже Лямина
встречает ночными запахами сад. Надо торопится на последнюю электричку...


Боря открыл глаза, пошевелил слабеньким членами. На часах пять утра,
где-то коровы мумуканьем приветствуют начало нового дня, волки же с
довольным урчанием сытых утроб отходят ко сну.
Тело было разжиженным, но нигде не болело, не свербило и никаких
напряжений. В голове - чисто и свежо. На такое состояние Боре не хотелось
жаловаться, ведь явно полегчало. Как-нибудь все образуется. Работает-таки
сцеволин. Да поджарьте Боре сейчас задницу на сковородке, и то он будет
радоваться, что до золотой свадьбы заживет. Все, как давно уже не бывало,
доставляло удовлетворение: и дополнительный храп, и дурацкая книжка про
колдунов и "дураконов", и соплевидный фильм про бестолковую коротышку из
Мексики. А что приснилась-привиделась чушь про мокруху на даче - разве
кому-то от этого стало хуже или грустнее?
Вскоре после несытного, но приятного обеда, раздался стук в дверь.
Через десять секунд в прихожей толпились приземистые милиционеры в формах