"Александр Тюрин. В мире животного (нашествие - XXI)" - читать интересную книгу автора

головой корячиться за фотку на доске почета в оборонных "шарашках" или
раскладывать пасьянсы из бумажек в НИИ. А бюро наше усохло раза в три,
ребята без претензий занялись хранением тел кинозвезд, боксеров и прочих
незамысловатых миллионеров; ловлей сбежавших от побоев жен; застукиванием
прелюбодейных мужей - с организацией появления супруги в ответственный
коитальный момент. А подлинным орлам, включая меня, пришлось отвалить из
бюро, распрощаться с милейшим Пузыревым, не забыв выходного пособия, и
застыть в своих гнездах в ожидании интересной добычи. Занятие я себе
подыскал, народная моя мудрость подсказала: пить надо регулярно, чтобы
доступный гадам мой глубинный пульс был скрытым и незаметным.
Вычислив стоимость своего движимого имущества, отсутствующей
недвижимости, денежных активов с пассивами, я убедился, что общество
обойдется без моих трудовых усилий в течение полугода, причем количество
бутылок может равняться количеству дней отдыха. Наверное, проклюнувшийся
вывод был несколько схоластичен. После трех вечеров, потраченных на Нину и
харчо с цинандали в ресторане "Кавказский", вдруг до меня дошло, что
больше двух месяцев не продержаться, даже если буду стоять насмерть.
Другое дело, если увеличить количество светлого и разумного в жизни. Я
стал активничать, как партия в 29-ом. Насобирал ягод по дачным участкам с
отсутствующими хозяевами, поставил, что можно, бродить на вино, застрелил
пару жирных птиц в лесу, взял в лабазе хмельных напитков попроще на три
месяца вперед, сдал телевизор в барахолку. Вдобавок, для развития личности
в духе плюрализма, выписал две газеты взаимогрызущих направлений и зажил,
как Робинзон Крузо. Первую неделю я незатейливо кирял, украдкой икал, да и
в мире ничего из-за этого примечательного не происходило. Хотя, может и
происходило, только я не замечал. На второй неделе я несколько сбавил
темп, реже заливая в бак, зато пытался ухватить смысл написанного в
газете. Оказалось, что перья, которые летели от общипанных несушек,
наконец, долетели до депутатов. Взятки уже не сыпались в раскрытые
карманы, да и подати жидкие стали.
Один выступающий с высокой трибуны красиво сказал, что мы напоминаем
ему позднюю Римскую империю, а монстры - невесть откуда вылезших гуннов и
вандалов. Другой запараллелил происходящее на татаро-монгольское иго. Я бы
тут добавил даже, что твари, как истинные чингизиды, явно ярлыки на
княжение выдают родионам-дуевым - уж больно все в жилу консервным
начальничкам.
Раз стали давить в парламенте - тот по закону Бойля-Мариотта передал
давление дальше - на людей с кабинетами больше тридцати ка-вэ-метров и
портфелями крокодиловой кожи; жернова завертелись. Кого-то мелкого
смололи, кого-то покрупнее затормошили, где-то вздернули сексуальный
лозунг: "Наш минвнутдел должен стать подлинным органом родной страны".
Наконец, затопало по плацу специальное антимонструозное подразделение.
Впрочем "подлинный орган" родил его давно: на тот случай, если монстры
полезут в святые места: генеральские квартиры и дачи, красные уголки,
расстрельные камеры, архивы секретных протоколов, ядерные реакторы, фермы
по выращиванию микробов, которые полезны для наших и вредны для
иностранцев. Но только сейчас было решено этот спецназ урезать раза в два
и пускать его в ход против гадов где попало.
На третьей неделе я от волнения пил мелкими глотками, но часто,
опохмеляясь чтением материалов про грозную команду. Бойцы спецназа охотно