"Татьяна Туринская. Сволочь ты, Дронов!" - читать интересную книгу автора

счетом никакого дела. Да и сам по себе мужик-то он был довольно неплохой,
незлобивый, вот только никак не мог оставить сцену. То ли таким образом
проявлял жадность к деньгам, то ли дурная привычка, то ли просто заняться
мужику было нечем на старости лет. Обычно Алька попросту не обращала на него
внимания: ну Молдаков, ну закрывает концерт - и хрен с ним, старым хреном!
Но сегодня зациклилась на нем, никак не могла переключить мысли в другое
русло. Словно бы мозг, опасаясь перегрузки, таким образом включил в работу
предохранитель. Потому что злость на Молдакова при всем желании не могла бы
привести Альку к серьезным последствиям, к хоть сколько-нибудь заметному
нервному срыву. А вот мысли об увиденном... Нет, какой же все-таки Молдаков
придурок!
Она ехала одна. Намерено не стала дожидаться мужа. Теперь это уже не ее
проблема. Пусть добирается, как хочет. Ах, Молдаков, ах, старый дурак! Ну
почему, почему ей приходится стоять на каждом светофоре?
Мысли путались, перескакивая с пятого на десятое. И каждый раз
непременно возвращались к Молдакову, своеобразному спасательному кругу.
'Дурак ты, Молдаков. Вот я уйду молодой, как только почувствую малейшее
падение интереса к собственной персоне. Во-первых, своим уходом создам
интригу, чем верну утерянный было интерес. А во-вторых, и в-главных,
останусь в памяти людской непобежденной легендой. Даже интервью давать не
буду. Просто исчезну, и все'.
Внезапно возникла мысль. А может, сейчас как раз самый благоприятный
момент для ухода? Конечно, она еще достаточно молода, чтобы не думать об
этом: двадцать девять - считай, не возраст, да и выглядит на все сто, в
смысле, не лет, конечно, а баллов, но... На эстраде ведь полно молоденьких
девчушек, ярких, красивеньких, длинноногих. Таких, как та же Лилька
Подгорная, например. Правда, кроме красоты и молодости редко кто из них
может похвастать чем-то особенным. Большая часть даже петь толком не умеет,
только приплясывают себе под фонограмму, порой даже не свою. А если и свою,
так обработанную на компьютере до неузнаваемости. Реальных конкуренток
раз-два и обчелся. Так что вроде и рано задумываться об уходе. Не опасаться
же ей, в самом деле, какой-то там Подгорной?! Если уж та чего и умеет
особенного, так вовсе не в области вокала!
Но почему-то такая усталость вдруг навалилась, такая тоска. Это раньше
сцена вызывала восторг и слезы умиления. Теперь же сцена для Альки - рутина,
обычная работа. А разве можно выходить на сцену, к людям, без кайфа? Нет, не
того кайфа, на котором, собственно говоря, и держатся очень многие нынешние
звездочки-однодневки. Нет, другой кайф, сугубо внутренний, своеобразный
экстаз от осознания народной любви - ведь не просто же так тысячи людей идут
на концерты Альбины Рябининой. И ведь билеты, между прочим, стоят очень даже
недешево. Однако на концертах Алька видит не одних сплошных олигархов, ведь
простого люду гораздо больше. Вот только сидят они подальше от сцены, потому
и не так заметны. И раньше эта мысль так будоражила, так бодрила, так
волновала. А теперь почему-то эта же мысль не вызвала ни единой эмоции.
Подумаешь, толпа! Толпа, между прочим, ходит на концерты не столько из любви
к артисту, сколько по привычке, по инерции. Вот взять того же Молдакова,
например. Неужели у него столько поклонников по всей стране, что мужик
ежегодно собирает стадионы на фактически голый крючок, мол, 'прощальный
тур'? Нет, привычка, одна сплошная привычка к громкому имени. Так что вполне
может быть, что народ валом валит не столько послушать Алькин