"Скотт Туроу. Личный ущерб " - читать интересную книгу автора

громко посмеяться. Прибывая для судебного разбирательства, на котором Робби
надеялся выпотрошить ответчика, он первым делом с энтузиазмом приветствовал
его адвоката. В фешенебельном магазине мужской одежды, где Фивор пополнял
свой дорогой гардероб, у него имелся персональный продавец, Карлос,
кубинский беженец, с ним Робби всякий раз при встрече крепко обнимался. В
магазине было полно мужчин, таких как Робби, с аккуратной стрижкой и
заносчивым видом. Они проверяли, идет ли им тот или иной предмет одежды,
придирчиво рассматривая себя в многочисленных зеркалах. Иногда даже
прохаживались с беспечной, преисполненной самодовольства усмешкой, так же
как это делали на улице.
Однажды на третьей неделе января Робби вдруг воскликнул, что нужно
повидаться с Харолдом, давним клиентом, пострадавшим при столкновении с
автофургоном. Ивон с трудом удерживалась, чтобы не отвернуться, когда
смотрела на Харолда. Он сидел в инвалидной коляске, странно смещенный в одну
сторону, руки и лицо обезображены шрамами. А Робби, как ни в чем не бывало,
взял Харолда за руку и с жаром заверял, будто он выглядит великолепно. Он
без остановки проболтал почти двадцать минут, обсуждая фаворитов
баскетбольной Средней десятки. В машине Робби поделился с Ивон надеждой, что
Харолд поживет еще какое-то время. Ответчики - производитель автомобиля,
дорожное управление штата, а также компания, которой принадлежал
автофургон, - тянут дело уже почти девять лет, очевидно, рассчитывая, что
Харолд умрет. Если он умрет, то компенсационные выплаты, которые в настоящее
время исчисляются суммой в двадцать миллионов, уменьшатся до одной пятой.
Причем большая часть денег пойдет на погашение медицинской страховки. Так
что матери Харолда, которая встретила их, еще не старой, но с большим
животом, в бесформенном платье, достанется пшик. За сыном ухаживала она, с
тех пор как его бросила жена. Это произошло вскоре после несчастного случая.
- А как же твой гонорар? - сухо спросила Ивон. - Он ведь тоже
уменьшится?
- Понимаешь, - ответил Робби, - хотя я и начинал с Питером Нойкриссом,
но на него не похож. Тот при встрече, прежде чем поздоровается, принимался
рассказывать вам о добре, которое творит в этом мире, вступаясь за любого
пострадавшего. Это все слова. Правила нашей игры простые: люди пострадали,
им больно - мы добиваемся для них денег в качестве компенсации за боль. И
значение тут имеют только деньги. Это понимают все: судьи, присяжные, я,
клиент, ответчики. Деньги. Все договорено заранее: сколько получат они,
сколько мы. И если тебе будут говорить что-то другое, просто не верь. - Он
твердо кивнул. - Таковы правила игры.
Как всегда, самоуверенность Фивора казалась Ивон несносной. Он все обо
всех знал и понимал.
- Ты все повторяешь: "игра", "игра", - неожиданно произнесла она. - Я
не понимаю, что это такое. Какая игра? Как в спорте? Или актерская? А может
быть, это в том смысле, когда говорят: "Я сыграл с ними шутку"?
- И то, и другое, и третье, - промолвил Робби.
- Все равно не понимаю.
Он наморщил лоб и некоторое время молчал. Они проезжали пригород в том
месте, где недавно построили дом с остроконечными крышами и небольшими
наружными украшениями. Вдалеке двое мальчиков играли на холоде в тезербол
<Игра, в которой двое участников руками или специальными палками бьют по
мячу, привязанному на тонкой веревке к вертикальному шесту. Цель игры -