"Гарри Тертлдав. Агент Византии " - читать интересную книгу автора

того, как ему пришлось ухаживать за Еленой. Теперь он понял, что ошибался.
Казалось, будто силой какого-то злого заклинания течение болезни ускорилось
настолько, что Аргирос мог наблюдать, как Сергию час от часу становилось все
хуже. Что бы он ни делал, ничто не замедляло развития оспы.
Единственное, что приносило пользу - хотя и небольшую, - это маковый
сок. Он спасал мальчика от страшного зуда, которым так мучилась Елена. С
наступлением темноты тело ребенка покрылось гнойными нарывами. Конец
наступил немного позднее часа, когда зажигают фонари. Сергий издал
неглубокий вздох и перестал дышать. Еще несколько минут отец не мог понять,
что его сын умер.
Когда Аргирос осознал это, он бежал из дома, в котором началась и
закончилась жизнь его молодой семьи, как будто дом этот был проклят. Он так
и думал. За пару медяков он готов был купить факел, чтобы предать дом огню,
и не важно, если при этом сгорит половина Константинополя. Он вслепую бродил
по темным улицам и аллеям столицы.
Василий опомнился, проходя мимо церкви Святого Симеона. Позднее он
решил, что, видимо, не случайно ноги занесли его сюда. Он подошел к дому
Риарио. Из всех знакомых ему в городе людей именно доктор мог облегчить боль
и умерить страдания.
Когда в ночи раздается стук в дверь, мужчины обычно подходят к двери с
лампой в одной руке и с дубиной или ножом в другой, готовясь дать отпор
разбойникам. Однако из-за своего ремесла Риарио привык к поздним
посетителям. Еще закутанный в одеяло, он сразу открыл дверь.
- Да? Что такое? - спросил он и поднял свечку, чтобы разглядеть
пришедшего.
Лицо доктора помрачнело, когда он узнал Аргироса.
- Значит, так быстро? - спросил он, не ожидая ответа. - Вам лучше
войти. У меня есть вино.
Риарио наполнил маслом и зажег несколько светильников в гостиной,
сбросил со стула на пол пару тряпок и взмахом руки пригласил магистра сесть.
Вся комната была усыпана одеждой, книгами и медицинскими принадлежностями.
Одинокие мужчины обычно бывают или очень опрятны, или наоборот. Доктор
принадлежал ко второй категории.
Он поставил перед Аргиросом глиняный шин и другой такой же перед собой,
не удосужившись достать кружки.
- Пейте.
Аргирос выпил. Как губка, его скорбь впитала вино и оно не
подействовало. Он поставил кувшин.
- Но почему? - крикнул он, и комната наполнилась стоном.
- Спросите у Бога, когда предстанете на Страшном суде, - сказал
Риарио. - Я собираюсь спросить. И Ему лучше придумать подходящий ответ,
иначе я заставлю Его заплатить. Когда-то у меня была любимая жена и две
дочери, которых я не смог снабдить приданым, и лицо, на которое приятно было
посмотреть в зеркало. А через две недели... Но вам это известно.
- Известно. - Агрирос сделал большой глоток вина, а затем продолжил: -
Я тоже хочу заразиться. Почему я здесь сижу целый и невредимый, когда они
погибли?
Он опять почесал ладони.
- Никогда не желайте себе заболеть оспой, - очень серьезно произнес
Риарио. - Никогда. Отравитесь, если хотите, выпрыгните из окна, но оспы себе