"Гарри Тертлдав. Агент Византии " - читать интересную книгу автора

больно уязвленный Василий.
А он-то думал, что Зоис страстно его желала. Оказалось же, что он -
всего лишь инструмент мести в ее руках.
"Видимо, такое же чувство испытывает соблазненная женщина", - с досадой
подумал Аргирос.
Ответ Зоис прозвучал еще обиднее.
- Разве все мы не используем друг друга? - Однако она подсластила
пилюлю, добавив с улыбкой: - Должна сказать, я получила от этого больше
удовольствия, чем в некоторых других случаях, даже чем в большинстве из них.
Хотя бы так, но этого мало. Большинство - что за этим словом? Аргирос
не хотел знать. Он поднялся.
- Пожалуй, мне пора, - сказал он. - Я еще должен упаковать вещи.
- Разве корабль отплывает не через день? - Зоис понимающе улыбнулась. -
Что ж, иди, если так нужно. Как я уже сказала, я получила наслаждение. И я
передам Хесфмоису твою благодарность. Я не столь неучтива, чтобы забыть об
этом.
Я очень рад, - пробормотал Аргирос. Зоис посмеялась над его нарочитой
напыщенностью, что заставило его замкнуться еще сильнее. Он отвесил ей
сдержанно-педантичный поклон, каким мог бы удостоить жену магистра
официорий. Зоис снова хихикнула. Василий поспешно вышел вон.
По пути к себе - а больше идти было некуда - Аргирос размышлял о
переменах, которые произошли в его жизни за время пребывания в Александрии.
"От целомудренного вдовства к разврату и прелюбодеянию, и все за
несколько недель", - думал он, упрекая себя.
Затем припомнил, что мог бы еще раньше стать прелюбодеем, если бы
угадал желание Зоис. Теперь он знал, на что она была готова, но от этого
знания испытывал скорее не восторг, а нечто иное.
Он помнил, каким сладострастным было ее тело, и тело проститутки тоже.
Нарушив добровольный обет целомудрия, теперь Аргирос сомневался, что сможет
снова к нему вернуться. И хорошо, что под тяжестью скорби он не подался в
монастырь. Интуиция не подвела его: до последнего вздоха он будет слишком
привязан к соблазнам сего мира, чтобы отказаться от него ради мира иного. И
лучше осознать это в полной мере и жить, благоразумно сообразуясь с
последствиями.
Рассуждая так, Василий позволил себе слегка возгордиться своими
успехами. В один прекрасный день, по прошествии стольких лет,
Александрийский маяк воссияет снова и будет спасать жизнь бесчисленным
морякам. Если бы Аргирос не приехал сюда и не помог наладить дело, оно могло
бы тянуться еще долго или разрешиться путем кровопролития. Раздора удалось
избежать, и, возможно, это зачтется магистру на небесах, дабы уравновесить
тяжесть его прегрешений.
Во всяком случае, он на это надеялся.
- Аргирос! Постойте!
Магистр опустил свои вещи на дощатую пристань и обернулся, чтобы
взглянуть, кто кричит. С удивлением он узнал торопливо шагавшего вдоль
причала Муамета Деканоса.
- А я думал, вы не нарадуетесь, что я уезжаю, - сказал он
александрийскому чиновнику, когда тот подошел ближе.
Деканос вяло улыбнулся.
- Понимаю, о чем вы. И все-таки маяк строится, и я к этому имею