"Антон Твердов. Приятно познакомиться " - читать интересную книгу автора

Пройдясь по квартире, я застал в одной из комнат парня в домашнем
халате и домашних тапочках. Парень молча сидел на полу, одной рукой приобняв
ведро с мусором. Наученный горьким опытом моих предыдущих болезненных
приступов, я немедленно смутился и стал извиняться перед хозяином квартиры
за свое вторжение, хлопоты, которые я, возможно, причинил...
- Жена меня убьет теперь, - прервав меня, проговорил парень, тоскливо
поглядев в потолок.
- За что? - смутившись еще больше, участливо спросил я.
- Я мусор ходил выносить, - ответил парень.
Я выразил сомнение - в том смысле, что как такое безобидное занятие
вроде выноса мусора может повлечь за собой порицание?
- Так я еще три дня назад ушел, - пояснил парень. - А теперь и домой
ехать боюсь.
И замолчал.
Я тут же поспешил ретироваться, не дожидаясь настоящего хозяина. А мой
собрат по несчастью так и остался на полу в мягких тапочках возле мусорного
ведра.

Понятно, что никакая общественно-полезная деятельность с моей болезнью
была несовместима. Наверное, объясни я все подробно, начальство выписало бы
мне отпуск по состоянию здоровья, но объяснять что-либо я не хотел и,
главное, не мог.
Да, остался я без работы.
- Достукался, дурак, - сказала бухгалтер Мухина, выписывая расчет. -
Чем жену с детьми кормить будешь?
Я хотел сказать, что детей у меня нет, жены тоже, но промолчал. Мухина,
отделенная от меня толстыми арматурными решетками, закрывающими похожее на
амбразуру окошко кассы, скрипела ручкой по желтым листам квитанций. Вытянув
шею, я глянул на приготовленную Мухиной тоненькую пачку денежных купюр, и
мне стало так тоскливо, что я все-таки произнес:
- Нет у меня детей и жены, нет.
- Ну, за квартиру платить... - не отрываясь от квитанций, проговорила
Мухина.
Я чуть было не сказал, что и квартиры-то, собственно, не имею, а живу в
безвозмездно предоставленной теткой Ниной комнате, но вовремя осекся. Мухина
явно меня жалела, а я не люблю, когда меня жалеют.

В грязной пельменной, куда я заглянул через час после разговора с
Мухиной, я выпил дрянной водки, после чего меня занесло в близлежащий старый
сквер, похожий па просевший именинный пирог с полусотней голых свечек.
Побродив по гулким асфальтовым дорожкам, рассекавшим сквер вдоль и поперек,
я остановился у скамейки, брусья которой были покрыты граффити такого
устрашающего содержания, что я тут же подумал о том, как опасно для жизни
прогуливаться в этом парке в сумерках. Но до темноты было еще Далеко, а
вокруг пока никого не было, кроме пожилой четы, голубиной походкой
приближающейся ко мне. Так что я все-таки присел на скамейку, прикрыв спиной
выцарапанную гвоздем надпись "Бей армян, спасай грузин", а задницей - Света,
сука, не уйдешь ты от ножа". Кепку я положил на скамейку рядом с собой на
вырезанный чем-то острым рисунок, схематично изображавший пару, довольно
изощренным способом слившуюся в половом экстазе.