"Марк Твен. Литературные грехи Фенимора Купера" - читать интересную книгу автора

Наконец-то мы получили полное представление о совершившейся чуде.
Следопыт знал и, несомненно, видел на расстоянии ста ярдов, что его пуля не
увеличила отверстия.. Итак, это была уже третья пуля. Три пули одна за
другой вошли в ствол дерева и застряли в вем. Каким-то образом все об этом
узнали, хотя никому не пришло в голову убедиться, так ли это, вытащив хоть
одну из них! Наблюдательность была несвойственна Куперу, но писал он
занимательно.
Причем, чем меньше он сам разбирался в том, что писал, тем
занимательнее у него получалось. Это весьма ценный дар. Речь персонажей
Купера звучит несколько странно в наши дни. Поверить в то, что люди
изъяснялись таким образом, значило бы поверить, что было время, когда
человек, испытывавший потребность высказаться, меньше всего думал о времени;
когда было в обычае растягивать на десять минут то, что можно сказать за
две; когда рот человека был рельсопрокатным станом, где в течение всего дня
четырехфутовые болванки мыслей раскатывались в тридцатифутовые рельсы слов;
когда от темы разговора уклонялись так далеко, что не могли найти дорогу
обратно; когда изредка в словесной чепухе попадалась разумная мысль -
разумная мысль со смущенным видом незваной гостьи.
Да, диалоги Куперу явно не давались. Недостаток наблюдательности
подводил его и здесь. Он не заметил даже того, что человек, который говорит
безграмотно шесть дней в неделю, и на седьмой не может удержаться от
соблазна. В "Зверобое" герой то изъясняется витиеватым книжным языком, то
переходит на вопиющий жаргон. Когда Зверобоя спрашивают, есть ли у него
невеста и где она живет, он величественно отвечает:
"Она в лесу - в склоненных ветвях дерев, в мягком теплом дожде, в
светлой росе на зеленой травинке; она - облака, плывущие по голубому небу,
птицы, распевающие в лесах, чистый родник, утоляющий жажду; и все другие
щедрые дары провидения - тоже она".
А в другом месте он говорит:
"Будь я рожден индейцем, так не стал бы молчать, уж будьте уверены! И
скальп бы содрал, да еще бахвалился бы таким геройством перед всей
компанией; или ежели бы моим недругом был медведь..." (и т. д.).
Мы не можем представить себе, чтобы командир форта, ветеран-шотландец,
держался на доле боя как бездарный мелодраматический актер, а вот Купер мог.
Алиса и Кора, спасаясь ог французов, бегут к форту, которым командует
их отец.
"- Point de quartier aux coquins!" - крикнул один из преследователей,
казалось направлявший остальных.
- Стойте твердо, мои храбрые солдаты, приготовиться к бою! - внезапно
раздался голос сверху. - Подождите, пока не покажется враг, стреляйте вниз,
по переднему скату бруствера!
- Отец, отец! - послышался пронзительный крик из тумана. - Это я,
Алиса, твоя Эльси! О, пощади! О, спаси своих дочерей!
- Стойте! - прозвучал тот же голос, исполненный отцовской третоги и
боли, и звуки его достигли леса и отдались эхом - Это она! Господь вернул
мне моих детей! Откройте ворота! В бой, мои молодцы, вперед! Не спускайте
курков, чтобы не убить моих овечек! Отбейте проклятых французов штыками!"
У Купера было сильно притуплено чувство языка. Если у человека нет
музыкального слуха, он фальшивит, сам того не замечая, и можно лишь гадать о
том, какую он поет песню. Если человек не улавливает разницы в значении