"Марк Твен. Три тысячи лет среди микробов" - читать интересную книгу автора

искать себе подобных и продолжат свою нескончаемую работу. Вот почему у нас,
микробов, нет слова, означающего, что микроб мертв в человеческом понимании
этого слова, - нет, молекулы кислорода постепенно разбредутся и покинут
прежнюю обитель группами и целыми компаниями, они определят темперамент
хрена, тигра, кролика - в той степени, в которой это требуется каждому из
них. Молекулы водорода (юмор, надежда, веселье) понесут дух радости тем,
кому его недостает, - поднимут сникший цветок или другое существо, павшее
духом. Глюкоза, уксусная кислота - одним словом, все, что составляло
прежнего хозяина, - будут искать новую обитель, найдут ее и продолжат свою
работу; ничто не утратится, ничто не погибнет.
______________
* Произносится "Толливер". - М.Т.
** Произносится как валлийское имя "Ллтвбдвв". - М.Т.

Франклин признает, что атом неразрушим, что он существовал и будет
существовать вечно, но он полагает, что когда-нибудь все атомы покинут этот
мир и продолжат свою жизнь в другом мире, более счастливом. Старина Толливер
тоже полагает, что атом вечен, но, по его мнению, Блитцовский - единственный
мир, в котором атом пребудет, и что за всю свою бесконечную жизнь ему не
будет ни лучше, ни хуже, чем сейчас, чем было всегда. Разумеется, Толливер
считает, что и сама по себе планета Блитцовского - нечто вечное и
неразрушимое, по крайней мере, он говорит, что так думает, но мне-то лучше
знать, иначе б я затосковал. Ведь у нашего Блитци вот-вот начнется белая
горячка.
Но это все чужие человеческие мысли, меня можно понять превратно -
будто я не хочу, чтоб бродяга здравствовал. Что случится со мной, если он
начнет разлагаться? Мои молекулы разбредутся во все стороны и заживут своей
жизнью в сотнях растений и животных; каждая молекула унесет с собой свое
особое восприятие мира, каждая молекула будет довольна своим новым
существованием, но что станется со мной? Я утрачу все чувства до последнего,
как только закончится мой, вместе с Блитцовским, распад. Как я отныне буду
думать, горевать или радоваться, надеяться или отчаиваться? Меня больше не
будет. Я предамся мечтам и размышлениям, поселившись в каком-нибудь
неведомом животном, скорей всего - в кошке; мой кислород вскипит от злости в
другом существе, возможно - в крысе; мой водород унаследует еще одно дитя
природы - лопух или капуста, и я подарю им свою улыбку и надежду на лучшее;
скромная лесная фиалка, поглотив мою углекислоту (честолюбие), размечтается
о броской славе и красоте - короче говоря, мои компоненты вызовут не меньше
чувств, чем раньше, но я никогда об этом не узнаю, все будет для блага
других, я же совсем выйду из игры. И постепенно, с течением времени я стану
убывать - атом за атомом, молекула за молекулой, пока не исчезну вовсе; не
сохранится ничего, что когда-то составляло мое "я". Это любопытно и
впечатляюще: я жив, мои чувства сильны, но я так рассредоточен, что не
сознаю, что жив. И в то же время я не мертв, никто не назовет меня мертвым,
я где-то между жизнью и смертью. И подумать только! Века, эры проплывут надо
мной, прежде чем моя последняя косточка обратится в газ и унесется ветром.
Интересно, каково это - беспомощно лежать так долго, невыносимо долго и
видеть, как то, что было тобой, распадается и исчезает, одно за другим,
словно затухающее пламя свечи, - вот оно дрогнуло и погасло, и тогда
сгустившийся мрак... Но нет, прочь, прочь ужасы, давайте думать о чем-нибудь