"Марк Твен. Картинки прошлого" - читать интересную книгу автора

описать выше. Помню, когда я был мальчиком, флотилии мощных плотов из года в
год скользили мимо Ганнибала; на каждом плоту - целый акр белых пахучих
досок, команда человек в двадцать, а то и больше, три-четыре шалаша,
разбросанных на просторном плоту для защиты от непогоды; помню грубые
повадки и потрясающий лексикон многочисленной команды, обычно состоявшей из
отставных баржевиков или их преемников, старавшихся во всем подражать им;
помню все это потому, что мы обычно проплывали с четверть или треть мили,
чтобы добраться до плота, а потом влезали на него - прокатиться.
Чтобы дать представление о разговорах и быте плотовщиков, показать эту
жизнь на плотах - жизнь исчезнувшую и почти забытую, я здесь вставлю главу
из книги, над которой урывками работал в течение пяти-шести лет; может быть,
я кончу ее еще лет через пять-шесть. Это история жизни простого деревенского
парнишки, Гека Финна, сына местного пьяницы, которого я знал, когда жил там,
на Западе. Он удрал от преследований отца и от преследований доброй вдовы,
которая хотела сделать из него чистенького, правдивого, благонравного
мальчика; с ним сбежал также Джим, чернокожий невольник этой вдовы. Они
находят обломок старого плота (вода высока, и стоит летнее затишье) и плывут
по ночам, скрываясь днем в прибрежном ивняке, плывут в Каир, откуда негр
хочет пробраться в "свободные" штаты. Но в тумане они проплыли мимо Каира,
сами того не заметив. Постепенно они начинают понимать, что случилось, и
негр уговаривает Гека Финна не мучиться больше сомнениями, а просто подплыть
к большому плоту, виднеющемуся на недалеком расстоянии впереди, залезть на
него под покровом темноты и из подслушанных разговоров добыть все нужные
сведения.
"Но вы понимаете, что молодежь ждать не любит, особенно когда не
терпится узнать что-нибудь. Поговорили мы, поговорили, и наконец Джим
сказал, что ночь очень темная и что невелик риск доплыть до большого плота,
залезть на него и подслушать, - они наверняка будут говорить о Каире,
рассчитывая, может быть, сойти на берег поразвлечься или, во всяком случае,
послать туда лодки для покупки виски, свежего мяса или еще чего-нибудь. Джим
был хоть и негр, но удивительно толковый малый: когда нужно, он всегда мог
придумать хороший выход.
Я встал, скинул свои лохмотья, прыгнул в воду и поплыл на огонь,
горевший на плоту. Приблизившись, я стал плыть медленнее и осторожнее. Но
все было в порядке: у весел - ни души. Я проплыл вдоль плота, прямо до
костра, горевшего посредине, затем вылез на плот, пополз потихоньку и
спрятался в связках гонта, лежавших на подветренной стороне. У костра сидело
тринадцать человек, - наверно, это и были вахтенные; вид у них был здорово
свирепый. У них был кувшин и оловянные кружки, и кувшин все время ходил по
кругу. Один из матросов пел, вернее - орал песню, - и песню не из
пристойных, во всяком случае, не для гостиной. Он завывал в нос и долго
тянул последнее слово каждого куплета. Пропоет строчку, остальные подхватят
и заорут, как индейцы в бою, а потом он опять затянет другой куплет. Песня
начиналась так:

Жила у нас красотка,
Был муженек у ней,
Его она любила крепко,
А друга - во сто раз нежней.
Споем - трурилу, рилу-рилу,