"Марина Юденич. Я отворил пред тобою дверь... [D]" - читать интересную книгу автора

притягивающим взор внедрена сегодня раскрытая книжица журнала Это, наверняка
тоже предназначено мне, ибо вслед за пищей телесной мои хранители считают
своим долгом питать и врачевать мою израненную душу Я и не возражала,
особенно в первые дни и недели моего несчастья - Бог мой, кого только не
призывали мне на помощь - сейчас вспоминать об этом не только мучительно
стыдно, как о своих истериках и приступах бессильной ярости, но и очень
страшно, потому что кажется мне - в той жизни не будет мне даровано
прощения, слишком темны были иногда мои помыслы и чаяния И пусть все эти
черные маги, заклинатели и "потомственные колдуны" были всего лишь смешными
алчными клоунами-уродцами - я-то, обращаясь к ним, каждый раз истинно
взывала к сатане, или кто бы он не был на самом деле, попирая веру свою и
предавая Создателя. Мысли об этом рождали во мне унылый безысходный ужас и
тоскливое ожидание неизбежной и жуткой кары.
Однако - я все еще была жива - рука потянулась к журналу..





Прекрасным было это утро - ярким и прохладным - такое редко случается в
наших краях, где зной просачивается на землю уже с первыми лучами солнца и
вместе с его живительным сиянием струятся в небес раскаленные потоки жары,
вечерами же напротив, раскаленная земля и все что произрастает и возведено
людскими руками на ней и даже потоки вод, стремятся быстрей отдать
скопившийся жар бездонно-черным небесам и их раскаленное дыхание кажется
достигает звездной россыпи, отчего звезды мерцают зыбко, словно плавая в
раскаленном мареве.
Сегодня же все было иначе Я, однако, не могла насладиться этой чудной
редкостной прохладой, ибо навек стала бестелесной, и лишена была даже этой
малой радости Но и телесных мук лишена я была тоже и, глядя откуда-то сверху
на свое искалеченное кровоточащее тело, распростертое на грязной дощатой
повозке, должна была бы вознести благодарение тому, кто освободил меня от
телесной боли, но не находила в себе слов и мыслей даже о благодарности, ибо
муки душевные были много страшнее Так страшны были они, что неописуемы.
Толпа пребывала Узкие улицы были запружены казалось до отказа и
повозка, сопровождаемая всадниками герцога с трудом прокладывала себе дорогу
к главной площади у собора Солдатам приходилось уже пускать в ход копья и
плети, отгоняя людей Те безропотно сносили удары и пинки, продолжая липнуть
к телеге и едва не скатываясь под ее колеса Что привлекало их? Вид
изуродованного и почти обнаженного женского тела? Однако страх? Ведь я
объявлена была опасной и многосильной ведьмой, наперсницей самого сатаны...
Возможно созерцание поверженного зла вселяло в их простые бесхитростные души
ощущение некоего торжества святой веры над коварными силами тьмы? Нет,
фанатичной радости слепых праведников не было на их грубых лицах - только
жадное почти животное любопытство Они перекрикивались и те, кому не повезло
все видеть своими глазами спрашивали у других как я выгляжу? Бела ли моя
кожа? Какого цвета волосы и не острижены ли они? Открыты ли глаза и не
остановила ли я на ком-нибудь свой взгляд? Это была еще одна коварная
выдумка моего главного палача - он приказал казнить меня вдали от моего
города и тех мест, где долгие годы жила и славилась своей историей и