"Марина Юденич. Исчадие рая" - читать интересную книгу автора

студенческое прошлое со всеми вытекающими отсюда интеллектуальными,
музыкальными, литературными и прочими увлечениями. Они жили все рядом -
арендуя на коммерческой основе дачные поселки Управления делами Президента
на знаменитой и недоступной некогда Рублевке, постепенно тесня номенклатуру,
запросто входя с ней в контакт, покупая нужных людей мелкими подачками вроде
солидного "мерседеса" с водителем, переданного крупному чиновнику на
временное пользование вместо скромной номенклатурной "Волги". Или небрежно
врученного - сувенир, не более, "чтобы легче было с вами, уважаемый,
связаться!" - мобильного телефона. Они вместе три раза в год летали,
полностью выкупая рейсы авиакомпаний или нанимая отдельный самолет, кататься
на горных лыжах в Сент-Морице и в Шамани. В бархатный сезон они оккупировали
Ниццу и Мар-Пель, арендуя самые роскошные виллы и оптом все апартаменты и
номера "люкс" в прославленных отелях.
Они двигались вперед веселой, бесшабашной, но хваткой и не упускающей
своего компанией. Старым швейцарским банкирам и пожилым метрдотелям лучших
парижских ресторанов вдруг, на короткие мгновения, показалось, что вернулась
молодость - такими видели они русских промышленников и купцов на заре
уходящего века. Это были их дни, и они жили ими, опьяненные свободой,
собственной силой и вседозволенностью, полагая, что так теперь будет всегда.
Нет. Не так - много лучше. Однако старые швейцарские банкиры и метрдотели
дорогих парижских ресторанов, смахнув как легкую августовскую паутинку с
морщинистого лица воспоминания о незабвенном 1913-м, вздыхали и настороженно
качали головами. Они помнили, как все кончилось тогда, и это давало им
некоторые основания предполагать, каким будет финал теперь.
Впрочем, Лена ничего такого, разумеется, не знала, ей было тринадцать
лет - и жизнь ее была прекрасна. Уже несколько лет, как они покинули свою
крохотную квартирку и постоянно жили теперь на большой двухэтажной даче,
окруженной соснами и аккуратно подстриженными кустарниками, за которыми
проглядывались такие же одинаковые дачки, более похожие на маленькие уютные
виллы, разумеется, со всеми городскими удобствами. У них теперь была
приходящая каждый день горничная, вежливая и старательная, так же как и при
прежних хозяевах. Их дача ранее полагалась по рангу заведующему отделом ЦК
КПСС, и однажды Лена нашла под лестницей целую кипу странных толстых
журналов с непонятным названием "Вопросы мира и социализма". Что такое
социализм, она уже не помнила. У отца была своя машина - бронированный
черный "мерседес" с синим колпаком мигалки на крыше. Сам за рулем он ездил
только в выходные на специально приобретенном для этих целей джипе. На
переднем сиденье "мерседеса" рядом с водителем сидел теперь еще один крепкий
парень - охранник.
- Тебе грозит опасность? - поинтересовалась однажды Лена, особо не веря
в то, о чем спрашивала, и произнося слова с интонацией героини одного из
боевиков. Убийства предпринимателей еще не стали в ту пору привычным делом,
и она правда не понимала.
- Чушь несусветная, - ответил отец в своей теперешней ироничной
манере. - Не-е, это атрибуты статусные. Понимаешь? Нет? Ну, как тебе
объяснить. Мне, к примеру, еще с детства нравятся болгарские джинсы "Рила".
Ты про такие даже не знаешь. А я люблю. Так вот, несмотря на это, я джинсы
"Рила" носить не могу, а должен втискиваться в эти чертовы "Версаче". Такая
вот байда. Или вот еще. Дед подарил мне часы, командирские, он с ними прошел
всю войну. Я бы их носил с превеликим удовольствием, но тогда каждому