"Виктория Угрюмова, Олег Угрюмов. Дракон Третьего Рейха" - читать интересную книгу автора

откровенного негодования. И командир гвардии решился.
- Ваше величество! Приближение кортежа королевы-тети обнаружил ваш
верный слуга - храбрый рыцарь Веттен, стоящий во главе полусотни
копейщиков. Движимый исключительно преданностью своему королю, Веттен
решил, что он сможет отговорить ее величество вдовствующую королеву-тетю
от поездки в Дарт, если сообщит ей о грозящей Упперталю войне с бруссами...
- Умница! - расцвел Оттобальт. - Подать его сюда немедленно! Мы его
будем награждать! - Но тут король осекся, заметив выражение лица Сереиона.
- Или не будем?
- Не знаю, ваше величество, - пожал плечами Сереион. - Дальше же было
вот что, видимо, рыцарь Веттен несколько перестарался, расписывая грядущие
катастрофы, так что ее величество тетя со всей решимостью и силой духа,
свойственной Хеннертам, объявила, что теперь-то уж точно прибудет в Дарт с
целью лично руководить обороной столицы и лично наблюдать за действиями
военачальников вашего величества, дабы избежать неминуемого поражения.
Ибо, как выразилась ее величество тетя, никому ничего доверить нельзя, и
особенно - войну с бруссами.
Оттобальт доверчиво смотрел на своего командира гвардейцев и
улыбался, видимо еще не осознав масштабов надвигающегося катаклизма.
- И что теперь, Сереион? - спросил он.
- Теперь нам остается только вручить свою судьбу Всевысокому Душаре,
полагаясь на то, что он будет милостив к своим детям.
- Ага, - протянул король, не страдавший религиозным рвением. - Как
же. Если бы ему было дело до наших страданий, то у этой старой клячи давно
была бы чесотка или... понос, например. Чтобы ей было не до поездок.
Руководить она будет обороной! И наступлением! А я на что?! Сереион! -
завопил он, вытягивая шею.
- Я здесь, ваше величество.
- А-а, ты смотри. И точно - здесь. В общем так, Сереион. Я тебя
люблю, и если с тобой что случится, то буду всяко по тебе скорбеть и даже
памятник, может, велю поставить на площади - в натуральный рост, бронзовый
такой, самый модный. И награжу посмертно. Но если ты сейчас же не
придумаешь, что нам делать, я тебе обещаю - казню, казню и не посмотрю на
будущие муки совести и прочие сожаления. Понял?
- Как не понять, ваше величество.
- И что?
- Могу сказать только одно - то, что с нами случилось, выходит за
рамки разумения обычного человека и попахивает, осмелюсь заметить,
мистикой.
- Какой еще мастикой? - подозрительно спросил Оттобальт. - Снова у
меня за спиной всякие каверзы, да? Я же приказывал внятно: полы больше
мастикой не натирать, а то я как-то - ты же помнишь - устал сильно (в тот
памятный день его величество изволил съесть трех упитанных индюшек за один
присест и, естественно, немного утомился), спускаюсь в зал и тут ка-аа-аак
поеду! Сошкрябать обратно!
- Что, ваше величество?
- Мастику!
- Мы говорили о мистике.
Оттобальт сделал умное лицо.
- То есть о волшебстве, ваше величество. Я намекал на то, что две