"Виктория Угрюмова. Дом там, где ты (рассказ)" - читать интересную книгу автора

головой, но и те жизненные силы, которыми питаемся теперь. Вы этого
хотите? Ну, не ведите себя как ребенок, вам же не тысяча лет...
Предоставьте событиям развиваться естественным путем. И не
заставляйте меня повторять десятки раз то, что вам и без меня
великолепно известно.
Себастьен! Поставьте это чудо куда-нибудь в более-менее пристойное
место. Вот лучше успокойте Боболониуса. Мне кажется, это он
пробирается в соседние апартаменты под теми кипами бумаг.
Старик повертел головой.
В куче мусора громко шелестело и шуршало нечто, на слух, длинное и
очень большое.
- Боболониус! Боболониу-ус!
- Ага, как же, - донесся из-под жутких завалов хорошо поставленный
бас. - Прямо сей же секунд. Разогнался.
Старик предпочел оставить это выступление без комментариев.
- Ты остальных не видел?
- А чего их видеть-то? - ворчливо поинтересовался Боболониус. -
Фофаня гоцает в подполе как оглашенный - крыс гоняет. А...
- Крыс?! Каких крыс?! - подала голос из своего угла Алиса
Сигизмундовна. - Когда это мы успели обзавестись крысами, Себастьен?

- Тоже мне вопрос вопросов, - буркнул Боболониус, продолжая шуршать
и скрипеть половицами, но по-прежнему не показываясь на поверхности.
- Думаете, только у нас случилась разруха и полный и окончательный
разгардаж? В подполе тоже хватает своих радостей - крысы, вода,
мусорные баки и тьма-тьмущая пауков. Там еще бегала какая-то мерзкая
кикимора...
- И? - строго уточнил Себастьян.
- И...
- Я бы хотел получить вразумительные объяснения. Что значит это твое
"И" в данном конкретном случае?
- Как всегда, - смущенно пробормотал Боболониус. - Во всяком случае,
хлопотать о завтраке для меня тебе уже не придется. Согласись, что
сейчас это как нельзя кстати.
- Наверное, ты прав... А что же Христофор Колумбович?
- Этот старый черт объелся пауков и теперь икает как заведенный.
Соседей всех переполошил - они думают, землетрясение. К завтрему
протряхнет и будет как новенький, а пока от переедания у него, кроме
икотки, что-то вроде галлюцинаций сделалось, и теперь он воображает
себя Лесным Царем. Тут главное не допустить, чтобы он начал Гете
декламировать, особенно, если в подлиннике. Потому Фофаня его пока
запер, от греха подальше.
- Да что же это... - всплеснул руками старик.
Пенат уже открыл было рот, чтобы прокомментировать ситуацию, но тут
все вокруг изменилось.
Дикие кучи мусора вдруг и бесповоротно исчезли с пола, и
одновременно с ними перестал существовать и мерзкий запах, столь
терзавший обитателей этого дома в последние несколько часов. Зато
появились на стенах серебристо-голубые шелковые шпалеры; возникли
старинные картины в дивных тяжелых рамах; и пузатое бюро из