"Виктория Угрюмова. Монологики" - читать интересную книгу автора

складывать слова таким образом, что они приобретают новый,
дополнительный смысл. Это не просто важно; возможно, это единственная
значительная для меня вещь во всей Вселенной.
Ну же, малыш! Запоминай! Я поэт, я поэт, я знаю о человеческой
душе так много, что просто грешно заставлять меня забыть об этом.
У меня маленькое тельце, крохотные, слабенькие ручки и ножки;
непропорционально большая голова, почти лишенная волос. Сморщенное
страдальческое личико. Я даже не знаю, уродлив я или красив - точнее,
каким я стану - красивым или уродливым.
Скоро наступит миг, когда мне суждено будет появиться на свет из
материнской утробы. Этот свет ослепит и оглушит меня, сомнет и
раздавит. И в это мгновение мне суждено забыть все; эти минуты, тоже.
Впереди целая жизнь, и не только от меня зависит, какой она будет. Мне
всегда казалось, что это не совсем честно, но кто я такой, чтобы
рассуждать об устройстве мира? И потом, не это сейчас главное...
Ну же, малыш, запоминай! Ты поэт, ты умеешь обращаться со
словами!


  


В общем-то роман получился ничего себе. Стоящий.
Кто ж виноват, что издателю нужен не роман, а рассказ объемом не
более двадцати машинописных? Эх, где наша не пропадала! Посмотрим, что
тут можно сделать...
Первая любовь. Тэ-эк, тэ-эк; что же делать с первой любовью? А
что с ней делать: с одной стороны, все было какое-то целомудренное,
настоящее, чистое. И отличалось от остального, как подлинник
"Сикстинской мадонны" от репродукции в "Огоньке". Много было обещаний,
много надежд, много светлых планов на будущее - гори оно синим
пламенем! А здорово я здесь закрутил, молодец... Но женился-то все
равно не на ней - так что первую любовь вычеркиваем.
Что у нас дальше? Становление личности. Высокие идеалы, пламенные
убеждения. Между прочим, мечтал написать второго "Идиота", идиот...
Ну, и чем все закончилось? Работой второразрядным писакой; это бы не
беда - какое-никакое становление. Беда в том, что личность напрочь
отсутствует. Укатали, как говорится, сивку не очень крутые горки.
Долой к черту становление личности - а то самому тошно. К черту...
Женитьба героя. Главное, не забыть упомянуть, как белая шляпка на
ее очаровательной белокурой головке с течением времени плавно
преобразуется в постоянные бигуди на пегих космах - наполовину
крашеных, наполовину отросших естественными, то есть
серо-буро-малиновыми. У-у, чувырла. Милая улыбка сама собой
превратилась в оскал, в котором не хватает зубов этак семи-восьми,
причем на самом видном месте. Крохотные ножки... Ну, это я хватил
лишку. Ножки у нее отродясь крохотными не были, а теперь и вовсе
копыта. О характере молчим; не к ночи будь помянуто. Короче, оставим
вот это и это. И пару пикантных подробностей присовокупим. Публика
любит пикантные подробности.