"Андрей Уланов. Гзумгарайский сыр" - читать интересную книгу автора

взвалите меня обратно на плечо!
- Вы все еще не можете идти, мой тан? - озабоченно спросил монах.
- Могу. Но пусть лучше наши новые тени в конце улицы пребывают на сей
счет в заблуждении как можно дольше.
- Сколько их?
- Не меньше восьми.
- Многовато.
- Могло быть хуже. Брат Агероко, - неожиданно произнес маленький тан, -
как у вас обстоит дело с пением?
- Увы, Великий Огонь не наградил меня сим талантом, - вздохнул монах, -
сочтя, видно, что прочих его даров и без того довольно.
- Очень хорошо, - кивнул Раскона. - Чем немелодичнее вы будете орать,
тем лучше! На счет три... раз, два... Когда мы приплывем к белым скалам!
- Назад, к белым скалам, - подхватил монах. - К нашим родным скалам!
- В рваных камзолах и золотых цепях, ой-йе, с дырявыми карманами, что
набиты самородками... проклятье, как там дальше?!
- Я тоже не помню!
- Вот гадство... а что помните?
Монах задумался.
- Тан Хон-Гиль-Кон собирал в поход, - затянул он, - эскадрон
малаширских гусар. Тан Хон-Гиль-Кон был бабник и мот, казну полковую...
Кортик был направлен умелой рукой и запросто мог бы вонзиться в
намеченную цель - спину тана Расконы чуть пониже левой лопатки. Мог бы -
если б не сгорел в заботливо выставленной братом Агероко "огненной кольчуге"
второго уровня.
- Бей! Бей их!
- А-а-а-а!
Последний вопль издавали четверо бандитов, в которых били срывающиеся с
рук монаха трескучие рыжие молнии - там, где эти молнии касались одежды или
плоти, вспыхивало пламя.
Еще один разбойник упал навзничь, получив пулю прямо в лицо. Оставшиеся
пятеро...
- Вы же сказали, что их восемь!
- Я сказал "не меньше восьми"!
- А-а, каналья!
Возглас монаха предназначался ловкому разбойнику, сумевшему не просто
уклониться от брошенного Агероко заклятья, но и ударом каблука вышибить из
дороги добрых полпуда песка, большая часть которого угодила прямиком в глаза
монаха.
Правда, мигом позже не успевший вскочить разбойник оказался пришпилен к
дороге шпагой Диего, но четверо его друзей...
Точнее, трое, мысленно поправился маленький тан, глядя, как четвертый
бандит - каррасец, судя по длинным усам и вышитой безрукавке, - роняет шпагу
и пытается ухватить захлестнувший его шею кнут.
Еще один нападавший молча повалился вперед, явив при этом взору
маленького тана - и своих оставшихся пока еще в живых собратьев - жуткого
вида рубленую рану поперек спины.
Раскона не смог удержаться от восхищенного присвистывания - он-то
хорошо представлял, сколь непросто нанести подобный удар тонким тарлинским
клинком, а именно тарлинская шпага сверкнула в руке их нежданного союзника.