"Людмила Евгеньевна Улицкая. Тайна крови (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

Один из двух мастеров, что постарше, с тех пор все на нее пялился, а
она отворачивалась. Такая игра как будто между ними завязалась: он ищет ее
взгляда, а она смотрит рядом с ним, но мимо. Так смотрели они друг на друга
месяца два, реставрационные работы уже шли к концу, как и машина
беременность. Однажды, под самое Рождество, после долгой службы он подошел к
ней и сказал:
- Вы мне сразу не отвечайте, завтра скажете. Я бы хотел на вас
жениться. Я серьезно говорю, я это давно уже обдумал.
Маше стало вдруг смешно, и она сразу же ему ответила:
- А чего мне думать-то? Я за вас пойду.
И пошла прочь, а он так и остался стоять: то ли шутка не удалась, то ли
не ожидал такого скорого решения.
Маша приехала домой поздно, Вера Ивановна ждала ее, не ложилась, она за
Машу очень тревожилась. Маша ей от двери сразу и сказала:
- Мам, мне сегодня художник предложение сделал.
- Ты чаю-то попьешь, нет?- спросила мать, пропустив мимо ушей глупую
шутку.
- Мам, мне предложение сделал художник, который алтарь реставрирует.
Вера Ивановна рукой махнула:
- Не хочешь чаю, так ложись. Я уже постелила.
- Ну, мам, я серьезно...
- А зовут то его как?
- А я не спросила. Завтра спрошу.
Поженились они вскоре, еще до рождения сына. Назвали Тихоном. Муж Саша
оказался лучше всех на свете. Новорожденного ребенка, когда дома был, с рук
не спускал, любовался, уходя на работу по два раза возвращался, чтобы еще
взглянуть напоследок. Мальчики старшие сразу стали звать его отцом, а на
школьных тетрадях, где отчества вообще-то не полагается, выписывали: Тишков
Иван Александрович и Тишков Николай Александрович. Когда Тихон Тишков пошел
в школу, у них родился еще один сын. Маша немного огорчилась: ей хотелось
девочку. Но она молодая, может, родит и девочку.
А про того, первого, прошел слух, что достиг большого положения, а
потом и повесился. Может, врали... Когда Маше сказали, она перекрестилась,
сказала: "Царствие Небесное, коли так". И подумала:
- А ведь если б он не бросил нас таким жестоким образом, и Сашу бы не
узнала... Ах, Слава Богу за все!
Людмила Евгеньевна Улицкая



Сын благородных родителей


Гриша Райзман потерял глаз еще в отрочестве - дворовый несчастный
случай в сочетании с неудачным медицинским вмешательством. Ему сделали
глазной протез и вставили вместо живого глаза стеклянный, и было совсем
незаметно, тем более что он все равно носил очки: здоровый глаз был
близорук.
Больше всего на свете Гриша любил поэзию, и сам был поэт. Нельзя
сказать, что это была любовь совсем без взаимности, потому что иногда стихи