"Мигель де Унамуно. Легенда о затмении" - читать интересную книгу автора

жадно поглядывал на зажатые в руке часы, уставился в задымленное стекло и
торжествующе воскликнул: "Вот оно!" Мы тут же направили в сторону Солнца
наши стекла - действительно, на том месте солнечного круга, которое на
циферблате соответствует четырем часам, обнаружилось явно видимое сквозь
темное стекло покраснение, нечто вроде щербинки. Мы почувствовали
облегчение, каждый подумал: ну слава богу... Луна не подвела... ученые верно
предсказывали... священнослужителям науки отныне буду верить на слово...
Всех снедало нетерпение. Нам казалось, что тень продвигалась слишком
медленно, время от времени вскидывая наши стекла, мы следили за ее
прибавлением, проникаясь торжественностью момента. Разве что кто-то из все
еще сомневающихся бормотал: "А вдруг тень отступит и больше ничего не
будет?" Тем временем Луна наступала, и вскоре солнечный диск стал напоминать
тазик брадобрея. "Вот! Вот!
Сейчас!" - вскрикивали мы, дрожа от нетерпения. Когда Солнце исчезло
наполовину, один из нас, видя, что какое-то время не наблюдалось ощутимого
убывания света и тепла, изрек: "По мне, достаточно и половины Солнца, а
целое - излишняя роскошь". Он не понимал, что даже оставшаяся часть Солнца
все еще нас освещала и грела. Солнечный диск стал походить на полумесяц. Я
решился посмотреть на него в открытую и заметил на нем нечто странное, но
знакомый с авторишками предостерег меня: "Берегитесь солнечного мидриазиса!"
Так как зрение мое оставляет желать лучшего, то, испугавшись диковинного
словечка, я тут же припал к моему задымленному стеклу. Крестьяне продолжали
косить рожь, с виду совершенно безучастные к нашим хлопотам.
Заметно потемнело, быстро надвинулись сумерки, но тени при этом не
удлинились, предметы печально потускнели, словно от рассеянного
электрического света.
Посвежело. Всех нас охватило неописуемое чувство, словно мы
присутствуем на торжественной литургии природы, став свидетелями чего-то,
что, возможно, никогда больше в нашей жизни не повторится - никогда!
Некоторые искали глазами животных, чтобы понаблюдать за ними. В зените
появилась Венера, а затем и другие звезды. По простыне, расстеленной на
плитняке, стали перекатываться летучие волнистые тени, о которых мы были
наслышаны. Приближался главный момент, у меня учащенно забился пульс, все
молчали. Когда, услышав возглас "Наконец-то!", я отнял от глаз мой дымчатый
круг, Солнце было сплошь закрыто - затмение совершилось, хотя я пропустил
жемчужный момент, который мне так восхваляли. В некоторых группах
зааплодировали, возможно самому событию, это был выход нервного, долго
сдерживаемого напряжения - успокоение. Мы остались довольны.
Опустились глухие сумерки, какие бывают в здешних местах в восемь часов
вечера; при остаточном свете затмения можно было читать, и оттуда, где мы
находились - в двух километрах от города, можно было различить его дома. На
небе - пять-шесть звезд, контур горных кряжей словно выгравирован на фоне
свинцового неба. Крестьяне, опершись на рукояти кос, глядели на солнечную
корону. И мы на нее смотрели, жадно, стараясь запечатлеть в памяти ее образ,
чтобы при случае сказать: а как же, в 1900 году я видел его! Из светящегося
кольца на неодинаковом расстоянии выбивались огненные завитки. И все мы
сознавали, что наблюдаем то, что скорее всего никогда больше в нашей жизни
не повторится - никогда! А поблизости ученые выпытывали у Солнца его тайны.
Это длилось минуту с четвертью - минута с четвертью торжественного
умиротворения.