"Хью Уолпол. Над темной площадью" - читать интересную книгу автора Я начал дрожать и тут заметил, что мой друг, сидевший напротив, смотрит
мне на руки. Повернувшись к жене, он сказал: - Желательно это оставить, иначе мы опоздаем. Тем более что консервы излишне подслащены... Он попросил счет, расплатился и поднялся. Я чуть было не смалодушничал и не крикнул: "Не уходите! Не оставляйте меня! Послушайте, я должен вам кое-что рассказать..." Наверное, мои губы шевелились. Дама улыбнулась мне, я поклонился, и она направилась к выходу. Он не спеша последовал за ней, но неожиданно вернулся и, очень серьезно, в упор глядя мне в глаза, пробормотал: "Простите меня!" И прежде чем я успел что-либо сообразить, он, поймав мою руку, сунул в нее что-то. Это были десять шиллингов одной бумажкой. Так вот в чем, по его мнению, заключалась моя беда! В голове у меня мгновенно просветлело. Я разглядел человека в глубине зала, и, разумеется, это был не Пенджли. Весь мой страх исчез, сознание мое окончательно прояснилось и окрепло. Я ясно представил себе томик моего "Дон-Кихота", одиноко лежавшего на пустом обеденном столе у Осмунда. Пожалуй, это был самый удивительный и необъяснимый момент за весь тот вечер, потому что именно эта, казалось бы случайная, мысль о позабытой мной розовой книжечке определила исход драмы. Надо вернуться, решил я. Не могу же я там ее оставить. Я никогда не прощу себе такой потери. Я расплатился с официантом, вручив ему бумажку в десять шиллингов, и через пять минут в глубокой тишине подъезда уже звонил у дверей квартиры Осмунда. Глава 9 Хелен Не знаю, что я ожидал увидеть, когда откроется дверь: то ли двух полицейских при входе, то ли Осмунда и Хенча, взятых под стражу, пока идет обыск, - словом, все, что угодно... А на пороге вдруг обнаружил, что в маленькой квартирке царит тишина и покой, как на кладбище, и передо мной - Хелен. Я вошел и бесшумно закрыл за собой дверь. Наверное, я выглядел страшно - замерзший, бледный, грязный, потерянный, потому что Хелен сразу же бросилась ко мне, и в этом движении было столько материнской заботы, желания защитить, пожалеть - всего того, чего я был лишен в течение уже многих, многих лет. - Думала, вы не придете... уже не ждала. Я смотрел на нее и улыбался, счастливый оттого, что вновь ее вижу. Теперь, находясь рядом с ней, я совершенно позабыл свои бредовые фантазии, терзавшие меня, когда я бродил по площади. Мне не было страшно. Мой разум снова стал ясным. В ту минуту я мгновенно осознал перемену и в ней. Это была женщина с огромным чувством самообладания и сильной волей. Она не позволяла себе поддаваться слабостям; во всяком случае, о них никто не должен был знать. Но за последний час с нами со всеми что-то случилось, "с нас слезла шкурка", |
|
|