"Джон Апдайк. Кентавр" - читать интересную книгу автора

механике ножниц и на выигрыш в силе от нажима уверенной черной руки
Гаммела, складывающийся из усилии пружинистых мышц и пяти крепких пальцев:
Вс x Вс x 5Вс = мощь титана. Гаммел нагнулся, и Колдуэлл мог бы теперь
опереться на его плечо. Но, не зная, как на это посмотрит механик, он не
решился и стоял прямо, подняв глаза кверху. Сырые доски потолка были
бархатистые от дыма и паутины. Коленом Колдуэлл почувствовал, как согнутая
спина Гаммела дрожит вместе с инструментом; сквозь носок он ощутил
прикосновение металла. Шаткое крыло качнулось. Плечи Гаммела напряглись, и
Колдуэлл стиснул зубы, удерживая крик, - ему показалось, что резаки
вонзились не в металл, а в торчащий из его тела нерв. Серповидные челюсти
заскрежетали; боль пронзила Колдуэлла, коротким броском взметнулась вверх
по его телу, блеснула молнией; и тут плечи Гаммела расслабились.
- Не выйдет, - сказал механик. - Я думал, она полая, да не тут-то было.
Джордж, делать нечего, пойдемте к инструментальному столу.
Колдуэлл, едва волоча дрожащие ноги, которые подгибались и казались
тонкими, как велосипедные спицы, пошел за Гаммелом и послушно поставил
ногу на ящик из-под кока-колы, который механик вытащил из кучи всякого
хлама под длинным столом. Стараясь не видеть стрелы, которая мешала ему
смотреть вниз, как бельмо на глазу, Колдуэлл стал пристально рассматривать
большую корзину, полную испорченных бензонасосов. Гаммел подтянул к себе
за цепочку электрическую лампу без колпачка. Оконные стекла были закрашены
снаружи; на стенах между окнами висели подобранные по размерам гаечные
ключи, круглоголовые молотки с обрезиненными рукоятками, электрические
дрели, отвертки в ярд длиной, какие-то сложные зубчатые, коленчатые
инструменты, названия и назначения которых ему никогда не понять,
аккуратные мотки старой проволоки, калибромеры, плоскогубцы и всюду,
наклеенные где только можно, заткнутые краями во все щели рекламные
плакаты, пожелтевшие, истрепанные, давнишние. На одном была изображена
кошка с поднятой лапой, на другом - великан, тщетно силящийся разорвать
патентованный приводной ремень. Один плакат гласил: "БЕЗОПАСНОСТЬ ПРЕЖДЕ
ВСЕГО", другой, наклеенный на оконное стекло, предупреждал: "БЕРЕГИ ГЛАЗА
- ЗАПАСНЫХ НЕ ВСТАВИШЬ".
Грубой хвалой, возносимой грубому творению, на столе громоздились
резиновые шланги, медные трубки, графитовые стержни, железные колена с
резьбой, масленки, деревянные планки, тряпки, всевозможные пыльные осколки
и обломки. Этот хаос материалов вперемешку с инструментами озаряли
ослепительные вспышки света с дальнего конца стола, где возились двое
механиков. Они прилаживали что-то, похожее на узорный бронзовый пояс для
женщины с тонкой талией и широкими бедрами. Гаммел надел на левую руку
асбестовую перчатку и вытащил из груды хлама широкую полосу жести.
Надрезав ее, он ловким движением согнул ее наподобие щита и надел на
стрелу, торчавшую из ноги Колдуэлла.
- Чтобы вас не обжечь, - объяснил он и щелкнул пальцами свободной руки.
- Арчи, дай-ка на минуту горелку.
Один из его помощников, осторожно ступая, чтобы не споткнуться о
волочащийся шланг, подал ацетиленовую горелку. Маленький черный кувшин
изрыгал белое, зеленоватое по краям пламя. У самого носика была прозрачная
пустота. Колдуэлл, стиснув зубы, подавил в себе страх. Стрела уже давно
казалась ему живым нервом. Он весь подобрался, готовясь к неизбежной боли.
Но боли не было. Произошло чудо - его словно окружил огромный