"Владимир Юровицкий. Анна Григорьевна (драма в 9 картинах с прологом и эпилогом)" - читать интересную книгу автора

нет, лучше так. Наконец я возвратился из моей двухдневной отлучки. Наши уже три
дня как были в Рулетенбурге. Я думал, что они Бог знает как ждут меня, однако ж
ошибся. Генерал смотрел чрезвычайно независимо, поговорил со мною свысока и
отослал меня к сестре, Мне показалось, что генералу совестно - лучше -
несколько совестно - глядеть на меня. Пожалуй, лучше переставить местами два
последних предложения. Ну-ка, прочтите три последних предложения с
перестановкой.
Анна Григорьевна. Генерал смотрел чрезвычайно независимо, поговорил со мною
свысока и отослал меня к сестре. Было ясно, что они где-нибудь перехватили
денег. Мне показалось, что генералу несколько совестно глядеть на меня.
Достоевский. Пожалуй, лучше. Так и оставьте... Марья Филипповна была в
сильных... нет, больших... нет, чрезвычайных, именно, чрезвычайных хлопотах и
поговорила со мною слегка, точка с запятой, деньги однако ж приняла и выслушала
мой отчет... лучше, весь мой рапорт. К обеду ждали Мезенцева, француза и
знакомого англичанина... Зачеркните. К обеду ждали Мезенцева, французика - он у
меня будет отрицательным героем - французика и еще какого-то англичанина. Как
водится, деньги есть, так тотчас и званый обед, точка с запятой, по-московски.
Успеваете?
Анна Григорьевна. Да.
Достоевский. Пожалуй, на сегодня закончим. Вы перепишите и приходите завтра с
двенадцати, мы продолжим.
Анна Григорьевна. Я перепишу крупным почерком, чтоб читать вам легче было.
Достоевский. Только без грамматических ошибок... Не обижайтесь... Право, это
хорошо, что вы не мужчина.
Анна Григорьевна. Это почему так?
Достоевский. Мужчина бы запил, а вы, надеюсь, не запьете.
Анна Григорьевна. Право, я не совершенно уверена, что этого несомненно не
случится. До свиданья.
Достоевский. До завтра. (Улыбаясь) И все-таки, не запивайте, умоляю.
Анна Григорьевна. Буду крепиться.
Достоевский уходит.
Анна Григорьевна собирает бумаги. На выходе встречается с Павлом
Александровичем.
Павел Александрович. Вы стенографка отца? Любопытно, как это делается?
Бесцеремонно забирает портфель, начинает рыться в нем.
Анна Григорьевна. Извините, но я спешу.
Забирает портфель и выходит.
Павел Александрович провожает ее взглядом и причмокивает.
Картина третья
Через 26 дней. Та же квартира, что и в предыдущей картине. А.Майков.
Входит Анна Григорьевна.
Майков. Здравствуйте, уважаемая Анна Григорьевна (целует руку). Большое спасибо
вам. Вы так много сделали для нашего друга. Мне Федор Михайлович все уши о вас
прожужжал.
Анна Григорьевна. Ну, что вы. Я всего лишь скромная стенографка, скромный писец
замечательных мыслей. Моих заслуг здесь совсем не много, всего на пятьдесят
рублей, по таксе.
Майков. Нет, нет, не шутите. Я просто не узнаю Федора. Как-то подтянулся, даже в
белый жилет вырядился. Это ваше влияние, милая скромница, не отказывайтесь. До
этого он был в таких тяжелых мыслях, что я боялся за него.