"Сергей Устинов. Можете на меня положиться " - читать интересную книгу автора

Больше она не сказала ни единого слова. Когда я зашел в комнату, она
укладывала мои вещи в "дипломат": носки, рубашки, платки. Я сходил в ванную
и принес зубную щетку и бритвенные принадлежности. Уложив и это туда же,
она демонстративно звонко щелкнула замками. Потом отнесла портфель в
прихожую, поставила около двери и закрылась на кухне.
Я вздохнул, оглядел напоследок комнату, в которой прожил как-никак
четыре года, и вышел вон. Сказать, что моя душа была смятена, значило бы
покривить ею.
Все шло к тому последнее время, но, насколько я мог судить, выезжая из
нашего вечно разбитого, испещренного оспинами двора, взрыв не намечался на
сегодня. Вероятно, критическая масса была достигнута внезапно - в 7 часов
10 минут утра.
Наша, с позволения сказать, семья, а моя жена особенно, любит (или
теперь уже надо говорить "любила"?) поспать подольше. Поэтому телефонный
звонок в такую рань явился достойным началом того, что за ним последовало.
Звонил Кригер.
- Как хорошо, что я тебя застал! - Его дребезжащий тенорок ни с каким
другим спутать было невозможно. - Ты уже убегаешь?
Я ограничился тем, что сказал "нет", хотя мне хотелось сказать гораздо
больше.
- Я послал тебе письмом - закричал Кригер мне в самое ухо. Его
покойница-жена к старости стала плохо слышать, и он приучился все время
орать, особенно по телефону. Мне показалось спросонья, что сама трубка
дребезжит у меня в руке. Я отодвинул ее подальше. - Ты получил мое письмо?
Вчера в отделе писем мне действительно передали его, но я собирался
звонить Кригеру только сегодня.
- Да, Эрнст Теодорович, - сказал я, стараясь приглушить голос.
- Что? - закричал он. Тоже, что ли, стал глохнуть, подумал я с досадой
и, отчаявшись, сказал громче:
- Да! Я вам позвоню попозже, ладно?
И, не дожидаясь ответа, положил трубку.
Нина лежала рядом с открытыми глазами. Лицо у нее было мученическое.
- Почему? - сказала она. - Почему твои приятели позволяют себе
звонить, когда им вздумается?
- Это не приятели, - обреченно ответил я. - Это Кригер. Мой старый
школьный учитель.
Я сделал ударение на слове "старый".
Нина села на постели. У нее был сосредоточенный вид человека,
нашедшего наконец последний аргумент в трудном споре. Я уже знал, что она
сейчас скажет.
- Тем более! - сказала она.

2

В коридоре редакции первым, с кем я столкнулся нос к носу, был наш
ответственный секретарь и мой непосредственный начальник Глеб Завражный. Я
люблю Глеба, а Глеб любит меня, но при этом между нами нет ничего похожего
на дружбу. Глеб любит во мне хорошего работника, я в нем - хорошего
начальника, он знает, что я постараюсь ни в коем случае не подвести его, я
знаю, что он, будет надо, прикроет меня грудью. Нас обоих очень устраивает,