"Юрий Усыченко. Когда город спит " - читать интересную книгу автора

Ледяной, воющий осенний ветер, казалось, пронизывал весь город, чтобы,
вырвавшись в степь, с утроенной яростью помчаться дальше над маленькими
городками, где еще недавно по нескольку раз в день менялась власть; над
селами без огня в окнах хат; над полями, где не столько трудился плуг,
сколько солдатская лопата с рукоятью, лоснящейся от давнего и частого
употребления. Гражданская война только-только кончилась, молодая Республика
Советов переживала свои первые годы.
В степи были хоть какие-то признаки жизни, а в море, откуда прилетел
"савук", - ничего. Грозно вздымались сизостальные валы с бурлящей на них
пеной. Иногда с гребня вала оглядывал горизонт большой шар с настороженно
торчащими во все стороны рожками - "кораблиная смерть", шаровая мина. И
очень редко в угрюмой морской дали показывался косой рыбачий парус или
хищный силуэт военного судна. Даже те немногие смельчаки, которые решались
выходить в море, торопились отыскать спокойное место, если срывался "савук".
Пятые сутки пережидала в гавани шторм и маленькая двухмачтовая шхуна "Святой
Николай". Морские волны грохотали, расшибаясь на брекватере, а в укромный
уголок порта долетал лишь ветер, слегка покачивающий суденышко. Тонко
скрипел деревянный корпус, борт терся о каменный причал. Надежды на перемену
погоды не было никакой. Георгий Марченко подумал об этом, выйдя из кубрика и
глянув на тяжелые густые облака, которые нависли, как своды подвала.
Ветер мгновенно забрался под старенькую куртку. Молодой матрос хотел
вернуться обратно в кубрик - пусть там холодно, но хоть нет ветра. Помешало
появление Анания Титыча - капитана и хозяина шхуны. Распахнув дверь своей
маленькой каюты на корме, Ананий Титыч по привычке, которая входит в плоть и
кровь каждого, кто связан с морем, посмотрел на небо, на горизонт,
прикидывая, изменилась ли сила ветра, и позвал:
- Егорка!
Матрос подошел к хозяину. Ананий Титыч плотнее запахнул венцераду* - до
костей пробирает проклятый ветер! В руке у хозяина Георгий заметил
разноцветные бумажки.
______________
* Венцерада - непромокаемая одежда моряков и рыбаков.

- На, - протянул их Ананий Титыч Георгию.
- Що воно такое? - недоумевающе спросил Марченко.
- Що, що! - передразнил Ананий Титыч. - Не видишь, деревенщина? Деньги!
Марченко разглядел на бумажках цифры и размашистую подпись. Это был
росчерк атамана Лебедь-Юрчика. Георгий вспомнил одноэтажный особняк на
Ришелевской, в котором, как говорили, атаман печатал свои деньги: во дворе
два пулемета и дежурные "сичевики" из личной гвардии Лебедь-Юрчика. Несмотря
на столь надежную охрану, Лебедь-Юрчик успел отшлепать только одну сторону
своих банкнот. Вторая осталась чистой - атаман удрал из города, оставив на
произвол судьбы целые пачки "денег". Такую пачку, наверное, где-то подобрал
Ананий Титыч и теперь протягивал ее матросу.
- А на кой они мне? - продолжал недоумевать Георгий.
- То уж, господин хороший, не моя печаль. Хочешь в шинок иди, не
хочешь - верфь покупай, она без хозяина, - Ананий Титыч махнул рукой в
сторону бурых, с выбитыми окнами цехов верфи. - Нонче свобода полная. Мое
дело простое: если расчет тебе даю, заплатить должен.
- Как расчет? - дрогнувшим голосом спросил Марченко. Он сразу вспомнил