"Юрий Усыченко. Когда город спит " - читать интересную книгу автораЛедяной, воющий осенний ветер, казалось, пронизывал весь город, чтобы,
вырвавшись в степь, с утроенной яростью помчаться дальше над маленькими городками, где еще недавно по нескольку раз в день менялась власть; над селами без огня в окнах хат; над полями, где не столько трудился плуг, сколько солдатская лопата с рукоятью, лоснящейся от давнего и частого употребления. Гражданская война только-только кончилась, молодая Республика Советов переживала свои первые годы. В степи были хоть какие-то признаки жизни, а в море, откуда прилетел "савук", - ничего. Грозно вздымались сизостальные валы с бурлящей на них пеной. Иногда с гребня вала оглядывал горизонт большой шар с настороженно торчащими во все стороны рожками - "кораблиная смерть", шаровая мина. И очень редко в угрюмой морской дали показывался косой рыбачий парус или хищный силуэт военного судна. Даже те немногие смельчаки, которые решались выходить в море, торопились отыскать спокойное место, если срывался "савук". Пятые сутки пережидала в гавани шторм и маленькая двухмачтовая шхуна "Святой Николай". Морские волны грохотали, расшибаясь на брекватере, а в укромный уголок порта долетал лишь ветер, слегка покачивающий суденышко. Тонко скрипел деревянный корпус, борт терся о каменный причал. Надежды на перемену погоды не было никакой. Георгий Марченко подумал об этом, выйдя из кубрика и глянув на тяжелые густые облака, которые нависли, как своды подвала. Ветер мгновенно забрался под старенькую куртку. Молодой матрос хотел вернуться обратно в кубрик - пусть там холодно, но хоть нет ветра. Помешало появление Анания Титыча - капитана и хозяина шхуны. Распахнув дверь своей маленькой каюты на корме, Ананий Титыч по привычке, которая входит в плоть и кровь каждого, кто связан с морем, посмотрел на небо, на горизонт, - Егорка! Матрос подошел к хозяину. Ананий Титыч плотнее запахнул венцераду* - до костей пробирает проклятый ветер! В руке у хозяина Георгий заметил разноцветные бумажки. ______________ * Венцерада - непромокаемая одежда моряков и рыбаков. - На, - протянул их Ананий Титыч Георгию. - Що воно такое? - недоумевающе спросил Марченко. - Що, що! - передразнил Ананий Титыч. - Не видишь, деревенщина? Деньги! Марченко разглядел на бумажках цифры и размашистую подпись. Это был росчерк атамана Лебедь-Юрчика. Георгий вспомнил одноэтажный особняк на Ришелевской, в котором, как говорили, атаман печатал свои деньги: во дворе два пулемета и дежурные "сичевики" из личной гвардии Лебедь-Юрчика. Несмотря на столь надежную охрану, Лебедь-Юрчик успел отшлепать только одну сторону своих банкнот. Вторая осталась чистой - атаман удрал из города, оставив на произвол судьбы целые пачки "денег". Такую пачку, наверное, где-то подобрал Ананий Титыч и теперь протягивал ее матросу. - А на кой они мне? - продолжал недоумевать Георгий. - То уж, господин хороший, не моя печаль. Хочешь в шинок иди, не хочешь - верфь покупай, она без хозяина, - Ананий Титыч махнул рукой в сторону бурых, с выбитыми окнами цехов верфи. - Нонче свобода полная. Мое дело простое: если расчет тебе даю, заплатить должен. - Как расчет? - дрогнувшим голосом спросил Марченко. Он сразу вспомнил |
|
|