"Юрий Усыченко. Когда город спит " - читать интересную книгу авторакосые взгляды, которые все чаще бросал на матроса Ананий Титыч, и разговоры
хозяина: придется зимовать в этом порту, а дармоедов на шхуне держать незачем. - Да вы шуткуете, дядько? - Я не девка, с тобой баловаться. Улова нет, возить нечего, на зимовку остаемся. У меня не пансион. Весной приходи, а сейчас собирай барахло и геть с судна. У Марченко задрожали колени. Холодный ветер, завывающий над гаванью, казалось, стал еще холоднее. Положение юноши было ужасным. Минувшей весной отец Георгия с трудом упросил Анания Титыча взять парня на шхуну. В родном селе под Бердянском Георгий прокормиться не мог: у них с отцом не было ни лошади, ни земли. Старый Марченко весь свой век батрачил, мать Георгия умерла. Ананий Титыч, прежде чем согласиться, заставил хорошенько попросить себя, хотя и смекнул сразу, что беззащитный сын батрака будет трудиться на совесть. А парень он молодой, здоровый. Хозяин шхуны не промахнулся: Георгий работал, не жалея себя. Теперь же хозяин его прогонял. Прогонял в городе, где у парня ни одного знакомого. До родного села не доберешься. А если и доберешься, что там делать? Как и здесь, умирать с голоду? - Дядько Ананий, - жалобно и растерянно бормотал Марченко. - Помилосердствуйте. Как же воно так?.. - А никак, - спокойно ответил хозяин. - Поработал и хватит. Поклонись еще, что деньги даю. - Какие ж то деньги! - не вытерпел Марченко. - Кто их у меня возьмет, когда Лебедь-Юрчика давным-давно и следу нема? Ананий Титыч, усмехнувшись, с издевкой сказал: американские предоставить? Или хвунты стерлингов? - Не смейтесь, дядько. Платить, так платите законными - советскими. - Ах, господину хорошему советские подходят! - Весь этот разговор забавлял Анания Титыча, скучавшего на стоящем без дела судне. - Нет у меня советских. Понял? Нет! Бледный, растерянный, Марченко оглянулся, как бы надеясь найти у кого-нибудь сочувствие и поддержку. Но он стоял с хозяином один на один. Да еще на пирсе возле шхуны задержался случайный прохожий. Обветренное, красное лицо Анания Титыча хранило тупое спокойствие. Просить его бесполезно; он решил и не изменит решения. Когда Георгий понял это, в сердце безропотного юноши начал закипать гнев. Терять нечего, так хоть выскажет хозяину все, что думает о нем. - Не денег у вас нема, - еле шевеля онемевшими от волнения губами, сказал Марченко, - совести у вас нема. - Чего? - белесые ресницы Анания Титыча дрогнули. - Ой, Егорка, помолчи! Хуже будет. - Хуже?! - Марченко показалось, что вал с моря перелетел через брекватер, поднял, закружил шхуну: дрогнула палуба под ногами, темно стало в глазах... Нет, это не морская волна... Это от гнева закружилась голова. - Кровосос ты, чтоб ты издох, чтоб тебе на том и на этом свете без пристани приставать! - Георгий выпаливал запас ругани, накопленный за время пребывания на шхуне, залпом. - Пава! - бросил через плечо Ананий Титыч. Стукнула дверь, и на пороге кормовой каюты появился еще один член |
|
|