"Юрий Усыченко. Когда город спит " - читать интересную книгу автора

бумаги, развернул его и дрожащей от волнения рукой протянул Милетину. -
Прочтите этот документ, и станет ясно. Только предупреждаю вторично, - голос
Дынника стал еще более откровенно зловещим, - не делайте глупостей.
Милетин совершенно растерялся. Он не мог сообразить, что случилось,
чего от него хотят.
- Простите, голубчик, - бормотал Павел Афанасьевич, шаря по карманам. -
Вот только очки найду, без них мне не прочесть. Да вы сами расскажите, в чем
дело, странно как-то.
- Перестаньте валять дурака! - Дынник в нетерпении стукнул по столу. -
Очки у вас на носу. Чего вы их ищете!
- Да, да, - попытался улыбнуться Милетин. - Верно, на носу. А я-то их,
глупый, ищу. Стар стал, рассеян...
"Слишком запугивать не стоит, еще с ума спятит", - подумал Дынник и
проговорил как можно мягче:
- Вы не волнуйтесь, Павел Афанасьевич, речь идет о небольшой услуге,
которую вы мне должны оказать. Не даром, конечно. Вы получите хорошее
вознаграждение, а главное, избавите своего сына от очень крупных
неприятностей.
- Сына? - Милетин невольно схватился за грудь. - Что такое с Мишей,
говорите!
- Ничего, ничего, не беспокойтесь. Пока ему ничто не угрожает,
;остальное зависит от вас. Прочтите же бумагу, которую я вам дал... Читайте
вслух. Лучше поймете смысл.
- "Отец, - запинаясь на каждом слове, читал Милетин. - В свое время я
помог иностранной разведке. Сейчас надо помочь еще раз - последний, - и я
совершенно свободен от своих обязательств. Во что бы то ни стало выполни все
требования подателя этого письма, иначе я пропал, меня могут расстрелять. Не
спрашивай ни о чем, подчиняйся беспрекословно. Так надо. Спаси меня. Твой
Миша".
- Вот и все, - цинично-весело сказал Дынник, когда Милетин замолк. -
Коротко, но достаточно убедительно. Не правда ли?
Минута прошла в молчании. Милетин не шевелился. Только прерывистое
дыхание показывало, что он жив.
- Очнитесь, выпейте воды, - Дынник налил воды в стакан, левой рукой
подал его Милетину. Правая рука его все время оставалась в кармане, сжимая
рукоятку приготовленного на всякий случай ножа: мало ли что может взбрести
на ум старикашке?
Павел Афанасьевич вялым движением оттолкнул протянутый стакан.
- Миша, мой Миша! - простонал он. - Что ты сделал?
Вся жизнь вспомнилась ему в эти короткие мгновения: и как не спал
ночей, когда заболевал Миша, как отказывал себе в лишнем куске, чтобы купить
сыну красивый костюм, послать его на лето в санаторий, и как провожал Мишу в
школу, и то счастье, каким всегда были для него беседы с Мишей, совместные
воскресные прогулки.
- Ваш Миша сделал пустяк, - ответил Дынник. - Он дал письменное
обязательство помогать разведке. Если вы пойдете мне навстречу, мы уничтожим
бумагу, и ваш сынок окажется перед советской властью невиннее ягненка. Если
нет - можете еще раз прочесть, что его ожидает.
- Мой Миша! Нет, вы лжете! Этого не может быть!
- Собственноручное письмо вашего сына - доказательство достаточно