"Лорен Вайсбергер. Дьявол носит 'Прада' " - читать интересную книгу автора

занималась на прошлой неделе, был поиск информации о моем новом боссе, Я с
изумлением узнала, что Миранда Пристли - урожденная Мириам Принчек из
лондонского Ист-Энда *. Ее семья, подобно множеству других правоверных
еврейских семей, отличалась крайней бедностью и благочестием. Ее отец время
от времени находил какие-то сомнительные приработки, но в основном они
существовали на средства общины, потому что большую часть времени он уделял
изучению древнееврейских текстов. Ее мать умерла, когда рожала Мириам, и
мать ее матери переехала к ним, чтобы помочь вырастить детей. А детей в
семье хватало. Одиннадцать, Мириам - самая младшая. Большинство ее братьев и
сестер пошли по стопам отца и стали работать и молиться, некоторые сумели
окончить университет а рано завели собственные огромные семьи. Мириам стала
единственным исключением.
______________
* Ист-Энд - восточный (ранее - беднейший) район Лондона.

Скопив карманные деньги, которыми все старшие родственники снабжали ее
по мере возможности" Мириам, едва ей стукнуло семнадцать лет, бросила школу
(не доучившись всего три месяца) и поступила на работу к перспективному
британскому дизайнеру, помогая ему (ей - если принять во внимание его
ориентацию) в подготовке показов. Несколько лет она не покладая рук
трудилась, чтобы создать себе репутацию в зарождающемся модельном бизнесе
Лондона, а по ночам учила французский язык, пока ей не удалось получить
место младшего помощника редактора французской версии журнала "Шик"; к тому
времени у нее осталось очень мало общего с ее семьей. Они не понимали ее
образа жизни, ее честолюбия, она - их ветхозаветной набожности и крайней
неприхотливости. Разрыв стал окончательным, когда после поступления в "Шик"
двадцатичетырехлетняя Мириам Принчек стала Мирандой Пристли, сменив свое
слишком явно указывающее на национальную принадлежность имя на более
изысканное. Грубое наречие лондонских трущоб вскоре уступило место
прекрасному литературному произношению, и еще до того, как Миранде
исполнилось тридцать, она окончательно превратилась из еврейской
простолюдинки в безупречную светскую даму. Быстро и решительно шагала она
вверх по ступеням журнальной карьеры.
После того как она провела десять лет у штурвала французского
"Подиума", "Элиас" отправил ее руководить американской версией журнала, что
было уже потолком возможного продвижения. Она перевезла двух своих дочек и
мужа - рок-звезду (он был рад-радешенек вырваться из малоперспективного
Лондона и "раскрутиться" в Америке) в пентхаус между Пятой авеню и Семьдесят
шестой улицей, и для журнала "Подиум" началась новая эра - эра Миранды
Пристли. К тому времени, когда я там появилась, она длилась уже шесть лет.
По какому-то удивительно удачному стечению обстоятельств мне более
месяца предстояло проработать в отсутствие хозяйки - каждый год она брала
отпуск так, чтобы он начинался за неделю до Дня благодарения и кончался
сразу после Нового года. Как правило, она проводила несколько недель в своей
лондонской квартире, но в этом году, как мне сказали, она потащила своего
мужа и дочек в поместье Оскара де ла Ренты в Доминиканской Республике, а
Рождество и Новый год собиралась встречать в Париже, в отеле "Ритц", Кроме
того, меня предупредили, что хотя она и "в отпуске", но на самом деле
пребывает в состоянии полной и непрерывной боевой готовности, что надлежит
делать и всем ее служащим. В ее высочайшее отсутствие я буду как следует