"Лорен Вайсбергер. Дьявол носит 'Прада' " - читать интересную книгу автора

с четырех сторон, но после того, как я громко объявила, что меня не
интересует последняя оставшаяся порция соевого творожка, мне все же дали
пройти. В самом дальнем углу обеденного зала, полускрытый стойкой с
пряностями, которая очень напоминала витрину с косметикой, виднелся
одинокий, неприкаянный столик секции супов. Причиной низкой популярности
этого стола было то, что отвечающий за него повар, единственный во всей
столовой, отказался прилагать какие-либо усилия к тому, чтобы снизить в
своих блюдах процент жира, натрия и углеводов. Он просто не захотел этого
делать. Следствием его отказа стало то, что возле его стола - единственного
во всем огромном зале - никогда не бывало очереди. Пользуясь этим
обстоятельством, я каждый день мчалась прямиком к нему. Облеченным властью
администраторам "Элиас" потребовалась всего неделя, чтобы выяснить, что суп,
кроме меня, никто не покупает, поэтому они сочли разумным урезать меню этой
секции до одного блюда в день. Я страстно желала, чтобы сегодня им оказался
томатный чеддер, но вместо этого у повара был наготове суп с моллюсками, и
он не упустил случая громко похвастаться, что сливки самые жирные. Трое
вегетарианцев, стоявших возле "зелени", повернулись и уставились на меня.
Оставалось еще пройти мимо стола специально приглашенного шеф-повара,
который в этот момент священнодействовал над сашими. Я прочла его имя на
карточке, приколотой к накрахмаленному белому воротничку: "Нобу Мацухита".
Поднявшись по лестнице и взглянув на него сверху, я почувствовала моральное
удовлетворение от того, что я, похоже, единственная во всем здании, кто
перед ним не заискивает. Интересно, что есть большее преступление: не знать
имя мистера Мацухиты или имя Миранды Пристли?
Миниатюрная кассирша взглянула сначала на суп, а потом на мои бедра. От
ее взгляда у меня проснулась задремавшая было совесть. Я уже привыкла каждый
раз перед выходом из дома досконально осматривать себя в зеркало и сейчас
поклялась бы, что она смотрит на меня с тем же выражением, с каким я
посмотрела бы на двухсоткилограммового толстяка, купившего себе восемь
биг-маков, - чуть расширив глаза, словно спрашивая: "Неужели ты не можешь
без этого обойтись?" Но я решительно отбросила параноидальные сомнения и
напомнила себе, что передо мной всего лишь кассир, а не профессиональный
диетолог. И не редактор журнала мод.
- Сейчас не многие это покупают, - сказала она негромко, пробивая чек.
- Ну да, суп с моллюсками мало кто любит, - пробормотала я, терзая свою
карточку и мысленно умоляя ее работать быстрее, как можно быстрее.
Она перестала набирать цифры, и ее узкие карие глаза поймали мой
взгляд.
- Нет, я думаю, это оттого, что повар отказывается делать их более
легкими. Вы хоть представляете себе, сколько там калорий? Как много жира в
этой маленькой чашке супа? Да от одного только его запаха можно прибавить
сразу пять кило!
"А ты не из тех, кто может позволять себе лишние пять кило", - ясно
говорил ее взгляд.
О Господи! После того как все эти высокие и нечеловечески стройные
красотки из "Подиума" так на меня глазели, мне едва удалось убедить себя,
что для моего роста у меня вполне нормальный вес. И вот сейчас кассирша
фактически открытым текстом заявляет, что мне следует похудеть. Я схватила
сумку и, расталкивая всех подряд, бросилась в туалетную комнату, удачно
расположенную прямо напротив столовой, чтобы облегчить душу и тело после