"Стефан Вайнфельд. Случай Ковальского" - читать интересную книгу автора

лицам. Так это выглядит в общих чертах. Тысячи вычислительных машин по всей
стране разрабатывают программы исследований и планируют выпуск текущей
продукции именно на основании информации и научных и технико-экономических
данных, полученных с фабрики. Таким образом, эта не такая уж и большая по
размерам фабрика играет весьма существенную роль и в народном хозяйстве, и в
повседневной жизни страны. Она занимается всем - от производства присыпки
для новорожденных, планирования сети школ и учебной помощи детям и до
прогнозирования потребности в специалистах.
Так вот, Янек раз в три дня восемь часов просиживает на фабрике, читая
или занимаясь. В вину ему этого никто не ставит, так как машины сами отлично
со всем справляются. Янек нужен просто на тот случай, если вдруг - что мне
кажется совершенно невероятным - машины не в состоянии будут оценить
пригодность той или иной информации. Даже при очень малой вероятности потери
необходимой информации экономически выгодно занять специалиста высокой
квалификации, даже двух, только затем, чтобы иметь абсолютную уверенность,
что ни одно принятое сообщение не останется без внимания.
Коллега Янека по смене - человек болезненный, ему трижды заменяли
сердце. Врачи давно уже хотели освободить его от работы, но связанные с
освобождением эмоциональные сдвиги могли оказаться для Петровского гораздо
опаснее, чем усилия, прилагаемые во время дежурства. И, несмотря на
инструкции, все смотрели сквозь пальцы на то, что Петровский уходит с работы
на два или три часа раньше. Ковальский тоже не протестовал. Помощь ему не
требовалась. Во всяком случае, до среды 12 июля. Именно в этот день
нарушилась работа фабрики информации. Поскольку это событие внутреннего
характера, то пресса о нем не писала. Я узнал о случившемся всего несколько
дней назад от товарищей Янека.
Петровский ушел в одиннадцать, а спустя сорок пять минут сигнал на
контрольном щитке сообщил об отсутствии информации в отделе переводов. За
шесть лет это у Янека случалось лишь дважды: пять лет назад, когда подземный
толчок повредил кабель между фабрикой и телекоммуникационным центром, и три
года назад из-за нелепого замыкания в аварийном контуре. И на этот раз Янек
сделал все необходимое: нажал кнопку вызова технической команды, продиктовал
рапорт директору и начал искать место повреждения. Через минуту должны
явиться инженеры, а еще через две все вернется в нормальное состояние.
Предварительная память обеспечивает десятиминутный перерыв в работе без
потери информации. (Надо сказать, проектировщики фабрики, конечно, не
думали, что такой перерыв возможен на самом деле).
Диагностический циферблат показывал на повреждение в отделе сортировки
информации. Прошло пятьдесят семь секунд с момента аварии: Янек совершенно
точно видел это на большом секундомере, автоматически включающемся
одновременно с сигналом. Техническая группа еще не появлялась. В чем причина
повреждения? Может, в каком-либо из больших кристаллов, исполняющих функции
сложных элементов вычислительной машины? Может...
Автоматический секретарь сообщил, что рапорт не передан, так как
директор срочно вылетел в Варшаву; секундомер показывал минуту и тридцать
девять секунд. Ковальский напряженно смотрел на дверцу лифта.
Минута и сорок три секунды, сорок четыре, сорок пять... Группа уже
запаздывает на несколько секунд. Ковальский вторично нажимает кнопку вызова.
Двенадцать секунд... пятнадцать... двадцать... Инструкция не предусматривает
каких-либо действий при таком опоздании, она просто не предвидит его. Что