"Аркадий Ваксберг. Из ада в рай обратно" - читать интересную книгу автора

антисемитизма общеизвестно, никогда не стал бы сотрудничать с человеком, чья
репутация запятнана именно этим пороком.


НА СЦЕНЕ И ЗА КУЛИСАМИ

НА СЦЕНЕ И ЗА КУЛИСАМИ

Очень много лет назад знаменитый в ту пору, особенно в двадцатые и
тридцатые годы, московский адвокат Илья Брауде, стажером которого я был в
течение полутора лет, сказал мне нечто такое, что тогда звучало почти как
фантастика: "Еще каких-нибудь четверть века назад быть евреем считалось
престижным". Он сказал это, прочитав принесенное ему досье о мытарствах
человека, который годы подряд безуспешно искал работу: бедолаге с отличным
дипломом и великолепным послужным списком всюду отказывали, как только
узнавали, что он еврей. В Советском Союзе к тому времени уже давно не было
пособий по безработице, так что этот человек был обречен на нищенство. К
тому же неработающие (кроме инвалидов и пенсионеров), независимо от того,
почему они оказались в таком положении, подвергались административному
выселению из Москвы в течение 48 часов. "А вот в двадцатые годы, - продолжил
Брауде, - у евреев при приеме на работу или когда сокращался аппарат даже
была привилегия. Они считались нацменьшинствами, пострадавшими при царизме и
оттого нуждающимися в особой заботе".
Многочисленные подтверждения этому я нашел в домашнем архиве. Моя мать,
адвокат с 1926 года (сначала в Сибири, затем в Москве), провела много
судебных дел - уголовных и гражданских, - в которых очень ярко
присутствовала еврейская тема: обвинения в антисемитских проявлениях, даже
совсем невинных по нынешним меркам. В одном деле, к примеру, датированном
1927 годом, содержится такая формула обвинения: "...X. неоднократно намекал
(!), что евреи тянут за собой друг дружку на теплые места". И за такие
"намеки" его привлекли к уголовной ответственности! Чаще всего подобные дела
завершались обвинительным приговором, а в трудовых спорах, при конфликтах
между администрацией и служащим-евреем, победа последнего была почти всегда
обеспечена - судьям не хотелось, чтобы кого-либо из них сочли антисемитом.
В то же время значительная часть еврейского населения сменила тогда
свои - специфически национальные - имена и фамилии на русские. Это
происходило отнюдь не из желания скрыть свою национальность - в этом не было
еще никакой нужды, - а из стремления не выделяться, не акцентировать
этническую принадлежность, ибо в соответствии с господствовавшей тогда
идеологической установкой для коммуниста не существует ни русских, ни
евреев, ни латышей, ни татар - только пролетарии и буржуи. Перемена имен и
фамилий производилась в простейшем порядке: надо было лишь опубликовать
соответствующее сообщение в прессе и, ничего не доказывая и ничем не
аргументируя свое желание, отправиться за новыми документами в районный
загс: их обязаны были выдать по первому требованию заявителя.
Местные газеты того времени переполнены информацией такого рода - почти
все эти сообщения однородны: Абрам менял свое имя на Александр, Соломон - на
Семен, Моисей на Михаил, Израиль на Илья... Отчества менять не разрешалось
(это можно было сделать лишь в случае, если здравствующий отец сам изменит
свое имя), но очень многие явочным порядком пользовались такой заменой в