"Алиса Валдес-Родригес. Клуб грязных девчонок " - читать интересную книгу автора

низкой посадкой хороши для Новой Англии?), и тут же новейший "вольво",
который везет в аптеку какую-нибудь мамашу, а трое ее отпрысков в это время
вырывают друг у друга клочья волос с головенок.
У меня нет машины. Только не смейтесь, я способна ее осилить: благодаря
небольшой национальной журналистской премии я перевалила за баснословную
шестизначную отметку, но со студенческих времен привыкла к общественному
транспорту. Мне нравится его суета, к тому же при моей профессии полезно
выходить в люди и прислушиваться в автобусе к тому, о чем судачит народ.
Я веду новую еженедельную колонку под безжалостным заголовком "Моя
жизнь". Чак Спринг изначально задумал ее под названием "Mi Vida Loca",
чтобы, как он выразился, связать проблемы с латиноамериканцами или что-то в
этом роде.
От моей колонки ждут исповедальности - это дневник (латиноамериканки) с
"колоритом". И каждый раз, когда Чак Спринг обращается ко мне с выражением
"ей-богу-черт-побери" (при этом одетый для очередного сборища "Гарвард
файнал клуба", где мужчины с квадратными челюстями пьют мартини и швыряют
мелочь в стриптизерш), я задаю себе вопрос: а не лучше ли сбежать
куда-нибудь в леса, жить, как Анни Диллард, облачиться в заляпанный
комбинезон и изучать дикую природу? Кто там живет в лесах? Кажется, муравьи?
Точно, муравьи! Я отвечаю себе "да". И задаю новый вопрос: неужели эта
работа нужна мне настолько, что я не могу сбежать и только ною? И отвечаю
дважды "да", никаких сомнений. Поэтому лезу из кожи вон, как умею.
Не скажу, что меня не ценят в "Газетт". Чак и другие редакторы поощряют
мою "разносторонность", но до тех пор, пока я думаю точно так, как они,
пишу, как они считают нужным, и во всем с ними соглашаюсь. Редакционная
политика "Газетт" - нанимать в команду игроков, которые послушны, как
побитые собаки, но отличаются окрасом, кличками и национальной родословной.
К тому же их можно немедленно заставить заткнуться, как только речь заходит
о продвижении. Это значит, что в корпункт на Гаити освещать "волнения"
посылают черного парня, тогда как в десяти футах от него сидит белая
женщина, как выяснилось, свободно владеющая гаитянским креольским. И еще это
значит, что, вздумай она возроптать, ей моментально приклеят ярлык
неблагодарной самодурки-нытика. Не хочу сейчас об этом говорить. У-у! До
смерти надоело.
Сейчас хочу только одного - пива. Уга-уга!
В последнее время пользоваться общественным транспортом стало немного
сложнее, поскольку наша газета расклеила по всему городу постеры с моей
огромной рыжевато-каштановой шевелюрой, веснушчатым лицом и идиотскими
словами: "Лорен Фернандес: Ее Casa - ваша Casa, Бостон". Это случилось после
статей о численности населения, где подчеркивалось, что теперь
"испаноговорящее меньшинство" - самое большое в стране. До того как сей
оксюморон появился на первых полосах буквально всех изданий, главные
средства массовой информации не дали бы за рассказ о латиноамериканцах и
chalupa* чихуахуа. Даже под угрозой смерти я не заинтересовала бы Чака
Спринга подобной темой. А теперь, когда испаноговорящие люди - большой
бизнес, он только и жаждет писать об этом.
______________
* Шелудивый (исп.)

Сами понимаете, денежные дела. Латиноамериканцы уже не считаются