"Казимир Валишевский. Роман императрицы: Екатерина II " - читать интересную книгу автора

Лет пятнадцать тому назад маленький уголок старинного немецкого городка
был охвачен волнением: предполагалось выстроить в этой местности железную
дорогу, которая по обыкновению нарушала укоренившиеся привычки, разрушала
старые дома и уничтожала сады, где гуляло несколько поколений подряд. Среди
предметов, которым угрожало бессердечие инженеров, возбуждавшее отчаяние
местных жителей, была липа весьма почтенного вида: она, казалось, была
предметом специального культа и особенно жгучих сожалений. Все-таки железная
дорога была проведена. Липу не срубили, но ее вырыли из уголка земли, где она
пустила корни, и пересадили в другое место. С целью оказания ей большого
почета ее посадили против нового вокзала. Она оказалась равнодушной к подобной
чести и засохла. Из нее сделали два стола: один из них преподнесли королеве
прусской Елизавете, а другой - русской императрице Александре Федоровне.
Жители Штеттина называли эту липу "императорской" (Kaiserlinde); если верить
их словам, она была посажена немецкой принцессой, называвшейся тогда Софией
Ангальт-Цербстской, а в просторечии Фигхен (Figchen). Принцесса охотно играла
на большой городской площади с резвившимися здесь детьми, впоследствии же, -
они хорошенько и не знали, как это случилось, - она превратилась в императрицу
всероссийскую под именем Екатерины Великой.

Екатерина действительно провела часть своего детства в этом старом
померанском городке. Увидела ли она в нем также свет? Редко случалось, чтобы
место рождения великих людей современной истории вызывало те же споры, что
возникли в прежние времена вокруг колыбели Гомера. Следовательно, происшедшее
в этой области относительно Екатерины является одной из особенностей ее
судьбы. Ни в одной приходской книге в Штеттине не сохранилось и следа ее
имени. Тот же акт повторился и с принцессой Вюртембергской, супругой Павла I,
но ему можно подыскать объяснение: ребенка, вероятно, окрестил
священнослужитель лютеранской церкви, ректор или президент не причисленный к
приходу. Однако нашлась одна заметка, казавшаяся подлинной и основательной и
указывавшая на Дорнбург, как на место рождения и крещения Екатерины. и весьма
серьезные историки приводили эти данные в связи с самыми странными
предположениями. Дорнбург был родовой резиденцией дома Ангальт-Цербст-Дорнбург
- именно семьи Екатерины. Не жила ли там ее мать некоторое время около 1729 г.
и не приходилось ли ей часто встречаться с молодым принцем, которому едва
исполнилось 16 лег и который недалеко оттуда вел угрюмую жизнь в обществе
своего о мрачного отца? Немецкий историк Зугенгейм не побоялся указать на
этого молодого принца, известного впоследствии под именем Фридриха Великого,
как на "отца инкогнито Екатерины".

Письмо принца Христиана-Августа Ангальт-Цербстского, официального отца
Екатерины, по-видимому, лишает это смелое предположение всякого правдоподобия.
Оно помечено 2 мая 1729 г., написано в Штеттине, и принц объявляет в нем, что
в тот же день, в два с половиной часа ночи у нею родилась дочь в этом городе.
Эта дочь не может быть иная, чем та, о которой идет речь. Христиан-Август не
мог не знать, где родятся ею дети, хотя, может быть, он и не был достаточно
осведомлен о том, каким образом они появлялись на свете. Существуют еще и
другие доводы. Ничем не доказано, что Дорнбург принимал в своих стенах мать
Екатерины незадолго до рождения последней; скорее даже вполне достоверно
доказано обратное. Принцесса Цербстская, оказывается, провела часть 1728 года