"Казимир Валишевский. Роман императрицы: Екатерина II " - читать интересную книгу автора

стоящие аргументов всех ее противников, поддерживают ее самоуверенность и веру
в успех: во-первых, необыкновенное легкомыслие ее характера, вследствие чего
она сама называет себя "игривым духом", и ее мнение о себе, о своих
способностях к интриге и уменье преодолевать самые большие препятствия. В чем
собственно было дело? В победе над оппозицией недоброжелательного министра. К
тому было средство, о котором было говорено ею с Фридрихом при проезде ее
через Берлин; оно состояло в том, чтобы устранить оппозицию, устранив самого
министра, "свергнуть Бестужева". Фридрих давно уже подумывал об этом. Что ж?
Она свергнет Бестужева, как только приедет в Москву! Брюммер и Лесток ей в
этом помогут.



III.
От Петербурга до Москвы. - Прием Елизаветы. - Уверенность в успехе. -
Политические предприятия принцессы Цербстской. - Борьба с Бестужевым.



Это путешествие ничем не походило на путешествие из Берлина в Ригу.
Почтовые дворы по дороге напоминают скорее дворцы. Сани летят по твердому
снегу. Едут день и ночь, чтобы приехать в Москву 9 февраля, ко дню рождения
великого князя. На последней заставе, в семидесяти верстах от Москвы, в
знаменитые сани, придуманные Петром Великим, впрягают шестнадцать лошадей и в
три часа сжигают это пространство. Этот головокружительный бег, однако, чуть
не был прерван несчастным случаем. Проезжая одну деревню во весь дух, тяжелые
сани, везомые шестнадцатью конями и еще раз везущие счастье России. ударяются
об угол избы. От толчка два толстых железных бруса отрываются от покатой крыши
и, скатившись с нее, чуть не убивают обеих принцесс. Один из них ударяет
Иоанну-Елизавету по груди, но шуба, в которую она закутана, ослабляет удар,
дочь ее даже не проснулась. Два гренадера Преображенского полка, сидевших на
козлах, лежат в снегу с окровавленными головами и поломанными членами. Жителям
села предоставляют их поднять, стегают лошадей и в восемь часов вечера
останавливаются у деревянного "Головинского дворца", обитаемого государыней.

Елизавета, снедаемая нетерпением, стала за двойными шпалерами придворных,
выстроившихся для встречи приезжих гостей. Ее племянник, еще более
нетерпеливый, нарушает этикет и спешит в их апартаменты, где, не дав им даже
снять шубы, приветствует их самым нежным образом (auf tendreste). Вскоре они
являются императрице, свидание сходит самым лучшим образом. Оно даже оттенено
ноткой умиления, являющейся счастливым предзнаменованием. Внимательно
вглядевшись в мать будущей великой княгини, императрица поворачивается и
поспешно выходит. Оказывается, она хочет скрыть свои слезы, так как черты лица
принцессы напомнили ей ее неутешную скорбь. Впрочем, принцесса, следуя совету
Брюммера, не преминула поцеловать руку императрицы, а Елизавета чувствительна
к знакам чрезвычайного почтения.

На следующий день Фигхен и ее мать одновременно производятся в
кавалерственные дамы ордена св. Екатерины - по просьбе великого князя, как
уверяет их Елизавета. "Моя дочь и я живем, как королевы", пишет принцесса