"Альберт Валентинов. Дуэль нервного века (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

работает бесперебойно.
Мое алиби доказано. Правда, я в этом не сомневался, но
все же на душе становилось легче, когда сотрудники, кто
раньше, кто позже, подсаживались к моему столу и, озираясь,
шепотом сообщали, что некие посторонние товарищи очень и
очень интересовались, не отлучался ли я с работы в гот день.
И как эти товарищи упорно сомневались, что я действительно
не отлучался.
Министерский коллектив - сложный конгломерат индивидуаль-
ностей, где каждый мнит себя личностью, которую судьба в
чем-то обделила. Как в театральных труппах, только у нас нет
антрактов. Придя в это серое неуклюжее здание с огромных
комбинатов и небольших заводов, с шахт и карьеров, мы очень
скоро начали понимать, что променяли дело на видимость дея-
тельности, а конкретное руководство производством, где мно-
гое зависит от твоих деловых качеств, на призрачную власть,
в которой твоя личность не играет никакой роли. Производс-
твенники в нас не нуждаются, они свою работу делают. А от
нас требуется только одно - дать. Или, если применять обте-
каемую бюрократическую технологию, - обеспечить предприятия.
Обеспечить всем - фондами на сырье, оборудованием, средства-
ми... Считается, что мы проводим техническую политику в от-
расли, финансовую политику, экономическую политику, только,
с какой стороны ни глянь, все выливается в одно - дать,
дать, дать... Конечно, чтобы правильно дать - кому нужно и
сколько нужно, - необходим и опыт, и знания, и способности.
Надо быть хорошим инженером или экономистом. Но такого зна-
чения, как на производстве, здесь это не имеет. Посидишь
год-два в министерских стенах, и, если у тебя за плечами лет
десять производственного стажа, ты уже можешь работать кем
угодно - хоть старшим инженером, хоть главным специалистом.
Может быть, я и ошибаюсь, но в таком случае ошибаются все в
"департаменте", ибо это расхожее мнение. А оно определяет и
взаимооценку людей, каждый из которых не сомневается, что
справился бы и с более высокой должностью, поскольку на лю-
бом министерском уровне идет не дело, а видимость... В этом
- ключ к нашим отношениям между собой.
Потому так и тронула меня доброжелательность сотрудников.
Даже Головко, мой заместитель, а до этого заместитель двух
моих предшественников, "вечный зам", как называли его за
глаза, сказал мимоходом, криво усмехаясь (он всегда криво
усмехался, когда говорил гадости):
- Спрашивали мое мнение о твоей личности, Юрий Дмитрие-
вич. В частности, способен ли ты на поступок. Не обижайся,
но я сказал честно: не способен. Друг начальника - вот глав-
ное твое достоинство.
И хотя похвала эта звучала весьма двусмысленно, я был
благодарен и Головко.
Но особенно умилил меня Иван Афиногенович, наш старейший
работник, живая история министерства еще с наркоматовских