Глава 12

Сбылась мечта идиота - я еду на мотоцикле. Да не на каком-то мопеде типа "минчака" или "ижака", а на тяжелом одиночке "Днепр" МТ-18 марки КМЗ. И ладно бы на своем по городским улочкам перед местными красотками выделываться. Зачесать смазанные гелем волосы назад, пройтись электробритвой по зарослям на бороде таким образом, чтобы она казалась двухдневной щетиной, одеть затемненные очки и отдаться свободе на прямой автостраде, выкрутив ручку газа до стабильных оборотов двигателя, чтобы сам мотоцикл мурлыкал, как довольный кот.

Да вот не судьба. Еду я по давно заброшенной дороге Зоны с ее аномалиями и детьми-исчадиями ада. Вынужден быть герметично одетым с ног до головы в защитный костюмом от ионизирующего излучения, обвешанным всякими датчиками и детекторами и смотреть в оба глаза по сторонам. Здесь, наоборот молишься, лишь бы на глаза кому не попасться. Никогда бы не подумал, что буду бороздить просторы Зоны на двухколесном чуде. И чего это на этих ученых бабла так сэкономили и не купили им хотя бы те же "Дозоры"? Хотя, все же лучше, чем ничего.

Была середина дня. Свинцовые тучи затянули небо еще с утра, не давая солнцу прогреть эту грешную землю. Возвышаясь над искривленными радиацией вездесущими деревьями, вдали виднелась верхушка ЧАЭС со знаменитой трубой. Проветриваемая всеми ветрами дорога оказалась на удивление целой и невредимой. Мой мотоцикл поглощал километры пути. Скорость была не более сорока километров в час. В лучшем случае еще час и я буду на месте.

Выдох, вдох. Нелегко дышать

От мутантов тяжело бежать

Когти и ствол - не за жизнь сошлись

Здесь сплошное зло - ты только разберись

А что мне надо? Да просто арт в кармане

А что мне снится? Что Зона кончилась давно

Куда иду я? Туда, где счастье в камне

Мне только б, братцы, желание б одно

Шаг, другой. До счастья далеко

Эй, брат, постой, я знаю нелегко

Надень противогаз, перчатки, улыбнись

Выйди на кордон и Зоне поклонись

А что мне надо? Да просто арт в кармане

А что мне снится? Что Зона кончилась давно

Куда иду я? Туда, где счастье в камне

Мне только б, братцы, желание б одно

И откуда эта песенка у меня в голове всплыла? Где-то я ее слышал… Да, вспомнил, это же одна группа в баре старины Алекса пела переделку какой-то старой песни. К чему бы это? Ах да, ЧАЭС - наше все. И легенд о ней - любой фольклорист не на одну докторскую диссертацию материалов соберет. Давно легенды ходят, что в одном из административных зданий ЧАЭС, а может и в самой станции, находится редчайший артефакт - исполнитель желаний. Ходят слухи, что некоторые добирались к подступам ЧАЭС, но там была настолько сильная радиация, что многих это пугало, а те, кто все же решился - уже никто никогда не видел. Может, кто и добрался к артефакту, но говорить об этом не хочет или не может. Царствие им всем небесное.

Куда иду я? Туда, где счастье в камне

Мне только б, братцы, желание б одно

Ходят упорные слухи, что к исполнителю желаний знал дорогу один единственный сталкер, который там побывал. Он загадал свое самое сокровенное желание - дарить людям счастье. ИЖ - так в кругу сталкеров называют исполнитель желаний - дал ему эту возможность. Он стал проводником к ИЖ, что бы там дарить людям счастье. Причем безвозмездно. После нескольких подряд случаем, когда от ИЖ возвращался только сам проводник, про него пошла дурная слава. На вопросы, куда подевались люди, проводник только с улыбкой и отвечал: "Они нашли свое счастье". После того, как его репутация упала ниже плинтуса, он сошел с ума от, как говорили, невозможности дарить счастье, и в одну прекрасную ночь умер от разрыва сердца в психлечебнице.

Надо сказать, что отсутствие Николая меня насторожило сразу же после моего пробуждения из комы. Кома… Я до сих пор холодею от воспоминаний тех видений. Туннель, псевдокрабы, контролеры… бр-р-р.

Димка до сих пор в коме. Бородач, которого я увидел после пробуждения, оказался доктором каких-то там наук и начальником исследовательского центра, изучающего территорию ЧАЭС. Все его называют доком. Так он сказал, что Димка получил больше всех, так как возможно сопротивлялся дольше меня. Наверняка он хотел вывезти БТР подальше от контролеров, которых я не успел расстрелять.

Эти огурцы яйцеголовые, когда увидели взрыв "Круга", поперли на своих байках туда. Наш БТР они увидели сразу и вызвались помогать. Николая и Виктора они откачали сразу, а нас с Димкой положили на сиденья в БТРе и отбуксировали своим штатным пожарным БТРом к себе на базу.

По заверениям дока, Димке понадобиться еще неделя-другая, чтобы выйти из комы, если вообще выйдет и мозг не превращен в плавленый сыр. Док сначала хотел вызвать вертолет и отвезти нас в больницу, но Коля его отговорил. Даже и не знаю, правильно он сделал или нет. Но из комы я вышел и, надеюсь, Димка тоже проснется, когда я вернусь. Очень сильно надеюсь.

Когда мы спали, Коля метался по базе как белка в колесе, не зная, что делать. Он связался со штабом и получил какое-то новое задание. Но какого дьявола его туда одного понесло? Хотя я его понимаю, мне пришлось долго уговаривать дать мне транспорт и людей, но они мне дали только мотоцикл и экипировку.

В чем состоит моя теперешняя миссия? Найти Николая. Этот гад неделю ждал, пока мы выйдем из комы, но не дождался и решил какое-то свое дело провернуть. Разведчик, блин. Только и сказал, что если я или Димка проснемся, а его не будет, то сразу же отправились бы на его поиски. Он оставил подробные инструкции на моем КПК и зашифровал файл. Я долго ломал голову над паролем. Вот скажите, номер своего банковского счета вы хорошо помните? Я - нет, и все данные у меня дома в сейфе. Долго вспоминал, а голова после комы до сих пор как надо не варит, но вспомнил.

Я прочитал его инструкции и не удивился, а только заскрежетал зубами от злости. Разведчик писал именно о ИЖ, и что знает, где он находится.

Впереди я увидел табличку, очень похожую на дорожный знак и не сразу понял смысл на ней написанный, поэтому остановился, чтобы повнимательней прочитать. Табличка гласила следующее: "Внимание! Опасна аномалия, проезд транспорту с габаритами шире 1,5 метра категорически запрещен". И все. Больше никакой информации. Даже перевода на иностранный язык, как это обычно делают. Это меня озадачило. Впервые я вижу знак, остерегающий народ об аномалии.

- Ягуар, говорит НИЦ-2, как слышишь? - с потрескиванием раздалось в наушниках.

- Слышу хорошо, - отозвался я.

- Будь осторожен, впереди аномалия "Резец".

- Что за аномалия такая?

- Не перебивай. "Резец" - это такая аномалия, что если туда заедет автомобиль, то его разрежет вдоль, как кусок масла горячим ножом. Одна половинка машины будет шириной ровно тысяча пятьсот восемьдесят три и сорок четыре сотых миллиметра. Мы проводили эксперименты и силы аномалии достаточно, что бы разрезать бронесталь толщиной до шестисот миллиметров. Там даже танк не проедет. Поэтому мы и заказали мотоциклы. Это оказалось самым лучшим вариантом, чтобы проводить замеры вокруг ЧАЭС. Поэтому не бойся, мы много раз на мотоциклах там проезжали.

- Окей, ясно, спасибо за разъяснения. Конец связи.

Интересная аномалия. Я давно разучился удивляться в Зоне, но это… По правде сказать, о такой аномалии даже не слышал. Да и вообще обо всем, что происходит в десятикилометровой зоне от ЧАЭС. Все думали, и я в частности, что тут все кишит мутантами, аномалиями и артефактами. Все сюда стремятся за редчайшими артефактами, покупая дорогущую экипировку и вооружаясь до зубов. А тут… Одна аномалия и о той заблаговременно табличка предупреждает. Мутанты здесь редкие гости. Артефакты - да, их тут редких много, но они почти все сохраняют свои свойства только в десяти-пятнадцати километрах от станции, дальше это просто безделушки дивной формы. Даже при возвращении в десятикилометровку они продолжают оставаться безделушками. Здесь одна сплошная радиация, от которой спасает только костюм, который сейчас и на мне, любезно предоставленный НИЦом. Мой тоже подошел бы, но на него у меня другие планы, если доживу.

А как сюда было сложно попасть. Ведь кругом были сплошные рукотворные и природные преграды, одна из которых уничтожена при нашем участии две недели назад. Теперь мне остается бояться только людей, которые сюда возможно смогли добраться в поисках приключений. А за две недели тут могло не мало чего измениться.

Выкрутив на треть ручку газа и, отпуская сцепление, я тронулся с места. Включил третью передачу и установил свою прежнюю крейсерскую скорость. Оппозитный двигатель не давал повода засомневаться в его устойчивой работе. Чувствовать между ног мощь нескольких десятков обузданных и покорных лошадей было приятно.

Проехав немного, я увидел жертв аномалии: грузовики, бронемашины, легковушки, прицепы и остальной непонятно откуда взявшийся хлам. Все это было перерезано именно вдоль. Разрезы на глаз имели ровные и гладкие грая. Болгаркой с кругом по металлу такого не добьешься. Интересно, на каком принципе основана аномалия?

Между раскиданной по дороге остовами этой всей техники мне пришлось лавировать, сбросив скорость до двадцати километров в час.

Неожиданно половина машины слева от меня гулко взорвалась и взлетела на пол метра. Я посмотрел направо, откуда должны были стрелять, и похолодел. Такого видеть мне раньше не доводилось. Из груды обломков стремительно вынырнула двухколесная махина обтекаемой формы и, ревя двигателями как гоночный болид, погналась за мной. Я дал газу. На расстоянии нескольких сантиметров от меня пролетела ракета и устремилась вперед, взорвавшись об остов грузовика.

- Твою мать! - только и выпалил я.

Быстро посмотрев назад, я краем глаза заметил, что оно меня догоняет, увереннее меня, лавируя между обломками.

Что это за фигня? Откуда она взялась? Мне сейчас было не до размышлений, потому что это начало стрелять, высекая передо мной пулями на дороге и остовах машин искры. Я пригнулся и заметил, что двигатель уже надрывается на высоких оборотах. Боже, я забыл включить четвертую передачу. Исправив эту досадную ошибку, мой верный конь вырвался вперед, оставив позади машину. Оглянувшись, я заметил, что она отстала окончательно и остановилась.

- Ха! Знай наших! - выкрикнул я радостно.

Но радость моя была преждевременной. Я поздно заметил, что дорогу перекрыла рельса и со всего размаху на нее наехал. Резкий толчок и я, отпустив руль, по инерции лечу вперед, мотоцикл, не отставая и ревя двигателем, летит за мной. Датчик аномалии резко запищал в шлеме, предупреждая меня о приближении карусели.

- А-а-а!

- Ягуар! Что случилось?! Ягуар, ответьте!

Моя правая рука до отказа выжимала ручку газа, отчего двигатель на высоких оборотах ревел как бензопила "Дружба". Но я не ехал, а стоял у таблички, предупреждающей об аномалии, и не мог понять, что только что произошло.

- Ягуар?!

- Д-да? - неуверенно отозвался я.

- Почему молчите?! Я тут чуть разрыв сердца не получил от вашего крика!

- Да не пойму… что-то примерещилось…

- Э-э-э, старый дурак! - мне показалось, что док стукнул себя по лбу ладонью. - Вы остановились? - я ответил утвердительно. - Я совсем забыл сказать, что если остановиться в зоне действия аномалии, то возможны очень реальные галлюцинации. Поэтому мой вам совет, не останавливайтесь там.

- Но я же остановился перед предупреждающим знаком об этой аномалии…

- Ах ты черт! Аномалия расширяется. Дело в том, что мы знак поставили за двадцать пять метров от пагубного действия аномалии где-то с месяц назад. Аномалия либо расширяется, либо просто передвигается. Надо заново проводить эксперименты…

- Ладно, док, - прервал я его дребедень. - Я поехал, это уже не мои проблемы.

- Хорошо, конец связи.

Надо сказать, что мне стало страшно. Руки предательски задрожали, и я приложил больше усилий, чтобы спокойно тронуться с места. В этот раз, уже в настоящем, крейсерская скорость была обеспечена на четвертой передаче. Не знаю почему, но я воровато озирался по сторонам, выискивая притаившуюся среди металлолома опасность, словно та галлюцинация, была предупреждением мне "Не расслабляйся".

В этот раз по мне никто не стрелял и не гнался за мной. Что интересно, рельса, перекрывающая дорогу, все таки была, но в конце аномалии, о чем добросовестно предупреждала табличка. Рельса оказалась трамвайной или узкоколейкой, имела целый вид, и мне не составило труда ее переехать. Так же дальше была аномалия "Карусель". Что это? Аномалия "Резец" своеобразным образом предупреждает путника о предстоящих опасностях? Или это только со мной так после комы?

Я продолжил путь к станции, вызвал НИЦ-2 и поведал доку свое видение и свои догадки. Тот внимательно выслушал и, неопределенно хмыкнув, ненадолго пропал из эфира. Я даже представил его в задумчивости, с застывшим взглядом поглаживающего свою бороду.

- Надо признать, - неожиданно произнес Док, от чего я чуть не потерял управление над мотоциклом, - что случай, произошедший с вами, второй, который я знаю. А все потому, что ребята, ездившие через аномалию к станции, старались не останавливаться и как можно быстрее ее проехать. Только в одном из рейдов, у одного коллеги остановился двигатель из-за спавшего со свечи зажигания высоковольтного колпачка. Он остановился, а потом приблизительно через пять минут взволнованным голосом сообщил, что видел странное видение, в котором он погиб. Дежурный успокоил его и велел не брать в голову всякий бред. Мало ли, что может привидеться, это же Зона. Потом он больше не появлялся в эфире. Посланная на поиски группа обнаружила разбитый в дребезги мотоцикл и искалеченное тело сотрудника. Предположительно он не справился с управлением и разбился о металлолом, разбросанный на дороге, - док тяжело вздохнул. - Тогда мы знали, что аномалия может вызывать галлюцинации, но только сейчас вы заставили меня задуматься, - опять тяжелый вздох. - Ладно, конец связи.

А я продолжил свой путь. Задумываться над произнесенными вслух мыслями дока было неблагодарным делом - и так все ясно. Сейчас главная цель - ЧАЭС.

Вдалеке я заметил движение: два объекта двигались мне навстречу. Редкая растительность на обочине не давала мне шанса, что бы свернуть и там спрятаться. Можно было бы туда и свернуть и залечь для засады, но как на зло эта чертова радиация светила здесь на обочине непозволительно сильно. Что за невезение?

Объекты приближались, двигаясь друг за другом, но не очень быстро. В них я уже смог рассмотреть два мотоцикла с колясками и различить разрывающий тишину звук тяжелых мотоциклов. В первом увидел одного человека на мотоцикле и одного в коляске.

Быстро расстегнул кобуру с кольтом и в напряжении стал ждать нашего пересечения. Запищал детектор аномалии, предупреждая о приближающейся аномальной активности неустановленной формы.

Мы пересеклись, и у меня все похолодело внутри. Я еле проглотил слюну от удивления и хотел протереть глаза не веря увиденному. Встряхнул головой, прогоняя возможную очередную галлюцинацию, и обернулся. Нет, мотоциклисты спокойно продолжали свой путь.

Что я увидел? А то, что возможно видел каждый в кино о второй мировой войне. Но такого в Зоне недолжно быть в принципе! Я только-что разминулся с немецким патрулем времен отечественной войны. Один мотоцикл был похож на BMW R12, а второй на Zundapp KS750 и на каждой коляске имелось по пулемету MG42. Мотоциклисты выделялись статными фигурами с явно арийскими чертами лица, слегка скрываемыми очками и немецкой каской. Они были одеты в стандартные плащи тех времен с нашивками SS на петлицах и шлемах. На шеях у каждого покачивался пистолет-пулемет MP-40. Все на вид имело отличное и ухоженное состояние. При приближении ко мне за пять метров, мотоциклисты поприветствовали меня короткими взмахами рук и резким: "Der gute Tag!". Детектор аномалий словно взбесился, издавая сильный писк. Я на него не обращал внимания, но не сводил взгляда с потерявшихся во времени немцев и невольно ответил им взмахом руки и кивком головой.

Что за день такой? Аномалию я вроде уже проехал и больше не останавливался. Еще один прикол Зоны или это я уже схожу с сума? Вполне может быть, что мимо проехали какие-то придурки любители военной старины. Но там аномалия и они могут погибнуть. Ай, это уже не мои проблемы. К тому времени детектор успокоился, показывая отсутствия препятствий.

- НИЦ-2, НИЦ-2, это Ягуар, как слышите?

- НИЦ-2 на линии, слышим хорошо.

- Эм, я не знаю как и сказать, но в общем мимо меня только что проехало два мотоцикла.

- Ну и что?

- Я не договорил. Они были с колясками. И, вы не поверите, это были немецкие тяжелые мотоциклы времен второй мировой войны с мотоциклистами из дивизии СС, - мой голос дрожал от волнения.

- Вы ничего не путаете?

- Не.

- Детектор аномалий пищал при этом?

- Да, - ответил я, не вполне понимая, о чем он.

Док облегченно вздохнул:

- Это бродячая аномалия, - со смешком в голосе сказал он. - Она не представляет собой никакой опасности, кроме как возможности свести с ума или получить сердечный приступ. Вам чертовски повезло, что вы ее встретили, это очень редкая аномалия.

- Да уж, повезло, - съязвил я.

- Да, сколько я ездил, то ни разу не встречал. Только ребятам пару раз везло. Эта аномалия примечательна тем, что воссоздает визуально и акустически предметы, когда либо виденные ею. Как она это делает, до сих пор загадка.

- То есть вы хотите сказать, что эта аномалия было еще до аварии?

- Нет, тут скорее парафизические явления…

- Я на месте, - прервал я его лекцию, проезжая под гудящими и трещащими высоковольтными линиями, протянувшимися от станции к площадкам с подстанциями.

- Хорошо, не буду мешать. Конец связи.

Я представлял себе территорию вокруг станции заваленную разнообразным радиоактивным мусором, окруженную самыми смертельными и мощными в Зоне аномалиями и бегающих вокруг всего этого мутантов. От постоянных выбросов ожидал увидеть растрескавшиеся, полуразрушенные и разрушенные постройки, дороги и линии электропередач. Но я ошибался. Это было похоже на то, как будто ты герой ужастика Стивена Кинга и попал в другое измерение, где нет ни одной живой души, а все, что тебя окружает, хоть и имеет натуральный вид, но не настоящее. Такое же чувство, похоже, когда попадаешь на улицы города Чернобыль, но там ты над этим не задумываешься, потому что знаешь, что здесь тебя подстерегает опасность за любым поворотом или из окон давно покинутых людьми, но обжитых мутантами домов. Здесь же я почувствовал себя последним человеком на планете Земля, неожиданно брошенным на произвол судьбы среди никому больше не нужных рукотворных памятников моей расы, забытым в спешной эвакуации после очередной непредвиденной катастрофы. Казалось, немного подождать и сюда снова хлынут потоки автобусов с работниками станции, снова закипит жизнь и ЧАЭС продолжит выполнять свои прямые функции - дарить людям свет.

Таким это место мне казалось всего мгновение. Я твердо знал, что мы здесь не одни на свете, а это просто заброшенный участок земли, на котором расположились корпуса станции, пристройки и технологические каналы. Сюда еще сотни лет не будут ездить автобусы, а люди не смогут здесь работать, жить, надеяться и дышать свежим курортным воздухом. И всему виной радиации, настолько сильная, что военные бояться сравнять станцию с землей, ибо это поднимет столько радиоактивной пыли, которую почувствуют даже в Америке. Уже все давно смирились с выбросами из ЧАЭС неизвестной энергии, сопровождающейся радиоактивной пылью, оседающей в десяти километрах от станции, и сильными толчками, которые не разрушили еще не одной постройки. Фантастика, да и только. Сколько в станцию разных роботов, техники и людей отправили - никто не выжил, и плюнули на это дело, забросили и только наблюдают. Я знаю, что просто готовятся к следующей попытке, разрабатывают новые материалы, методики защиты, источники энергии и Зона им в этом активно помогает. За примером далеко ходить не надо: американские легионеры в экзоскелетах и их генерал.

Неспешна проезжая по мосту через канал с черной стоячей и заплесневелой водой, я почему-то не испытывал чувств возвышенности от могущества строений передо мной. Почему-то я раньше думал, что, попав сюда, мое лицо преобразится в радостной улыбке, как у туристов-японцев, сердце замрет от переполняющих меня чувств, в мозгу будет стучать одно и тоже "Я добрался, я здесь, у меня получилось!", а из уст будут вырываться ликующие звуки вперемешку с матюками. Но нет, у меня только, как говорил Феликс Эгмундович о настоящем чекисте, холодная голова и горячее сердце. Может это мой сталкеровский опыт, может, после той бродячей аномалии я решил больше не расслабляться, а может, мне контролеры мозги промыли. Но я наблюдал за окружающей обстановкой, выделял особые приметы, известные мне после изучении карт и снимков станции, высматривал возможные места засад, простреливаемые точки и наиболее безопасные для меня места продвижения. Однако сейчас моим врагом номер один была сильная радиация, о чем упорно протестовал дозиметр своим треском.

Пора принимать лекарства. Я остановился, заглушил двигатель и достал индивидуальную аптечку с противорадиационными препаратами. Помня инструкции дока, я вколол один шприц себе в бедро, а второй, чуть не погнув иголку о костюм, прямо в сердце. Какая же это неприятная процедура. Я посидел на мотоцикле с минуту, отходя от уколов, и, взяв бинокль, отошел на пару метров.

Приятно было разомнуть ноги после длительной езды, но тяжелый костюм и разгрузка не дали насладиться в полной мере. Эх, что ни говори, а красота тут все же неплохая. В бинокль я рассмотрел пруд, а за ним реку, давшую название городу-призраку за станцией. Противоположный берег оказался весь заросшим какими-то кустами и деревьями. Железнодорожный мост просматривался не так сильно, но было видно, что он в неплохом состоянии и свободен для проезда. Затем я перевел взгляд на административный корпус станции, осмотрел безжизненные окна, вход и… мое сердце вдруг забилось чаще. Я нашел припаркованный у входа такой же, как у меня мотоцикл.

- Ты кто?

Я от неожиданности чуть не выронил чужой бинокль.

- Руки вверх, так чтобы я их видел, - я выполнил приказание. - И медленно поворачивайся ко мне.

Черт, и откуда он появился? Неужели прятался за памятником ликвидаторам, когда я проезжал мимо? Как непозволительная оплошность.

Я повернулся и увидел стакера, обычного сталкера в дешевом и слабо защищающем от радиации костюме, который местами уже был изрядно поношен. Лицо закрывала маска, гофрированная трубка которой уходила в подсумок на поясе. На меня смотрело дуло потертого от старости АК-74.

- Что ты себе там колол? Дай сюда! - его голос, бывший ранее твердым и уверенным, вдруг дрогнул и ослаб, в нем появились нотки паники, а автомат вдруг затрясся в слабеющих руках.

- Дружище, ты бы лучше держался от этого места подальше, тут радиация зашкаливает и твой костюм тебя совершенно не защищает.

- Ты мне поговори еще тут, - он тяжело задышал. - Давай сюда свою чертову аптечку!

- Эта аптечка только защищает, а тебе сейчас нужна квалифицированная помощь…

- Доберусь до ИЖа и он мне поможет. Давай аптечку!

- Сталкер, не дури! Я Ягуар, такой же, как и ты…

- Меня твоя долбанная звериная кличка не интересует! Гони аптечку, или я заберу ее у тебя мертвого!

- Тогда почему ты не застрелил меня раньше? - задал я ему провокационный вопрос.

- Я видел, как ты ею как-то особенно пользуешься и…

Он вдруг часто задышал как в приступе кашля, пошатнулся, автомат выпал из рук на бетон и сталкер упал набок. Я мгновенно, насколько позволял костюм, кинулся наземь. Возможно, в сталкера кто-то стрелял, но, не увидев у него кровоподтеков, я с облегчением встал. Возможно, он потерял сознание от лучевой болезни. Подойдя к сталкеру, я наклонился и решил снять противогаз и проверить сонную артерию на присутствие сердечной активности, но меня вдруг остановила сильная рука:

- Я всего лишь… - промолвил он, еле дыша, - Хотел добраться до исполнителя желаний, - он зашелся в сильном кашле, но я ошибся - это был смех, смех отчаяния и разочарования. - И все насмарку.

Сталкер продолжал пытаться вдохнуть, его пальцы сильнее стиснули мою руку. Видать радиация привела к оттеку легких и еще бог весть чего. Он вдруг прервал попытки, а ослабевшая рука безжизненно упала на грудь. Я немного подождал, ожидая, что его грудь вот-вот поднимется во вздохе, но было ясно - сталкер мертв.

Черт, сегодня день явно не мой. И не этого бедолаги.

Интересно, и сколько еще таких же сталкеров идет сюда? И сколько их здесь будет? И не только одиночки, а целые группы, может быть обычных людей, а может фанатиков. Теперь меня начали гложить сомнения, правильно ли мы сделали, разрешив америкосам подорвать выжигатель?

Я подобрал автомат уже мертвого сталкера и отстегнул магазин. Проклятье! Этот шустряк тыкал в меня автоматом, который не выстрелил бы при всем его желании, без патронов - это кусок железа, годный только как дубинка. Отвести затвор не получилось. Сняв с трудом верхнюю ствольную коробку, я увидел пустую гильзу, застрявшую в механизме, и со злостью кинул этот металлолом подальше от глаз.

Этот мешок с гавном я даже хоронить не буду. Приперся в Зону, считай, в чем мать родила, расстрелял весь боекомплект непонятно где и давай в меня целиться заклинившим автоматом, да еще и без патронов. ИЖ ему захотелось. Кишка тонка!

Я пнул тело ногой со всего размаха, развернулся и уверенным шагом вернулся к мотоциклу. Надо теперь забрать еще одного придурка, если он еще жив.

- Паук, вызываю Паук, - продиктовал я по рации позывной Николая на той частоте, которую он оставил в инструкциях.

Но в ответ была только тишина.

- Паук, это Ягуар, отзовитесь.

И в этот раз тишина. Не хватало только увидеть вместо Коли изуродованный труп в защитной одежде НИЦ-2.

Я завел двигатель и неспешна поехал к одиноко стоящему мотоциклу. Остановившись у входа, внимательно осмотрел мотоцикл Коли и не нашел каких либо повреждений. Николай мог находиться только здесь, иначе он поехал бы в глубь станции только на этом транспорте.

В здание входить было боязно, я боялся того, что могло меня там ожидать, но делать нечего и с замиранием сердца и кольтом на перевес ступил на порог. Сделав шаг в полумрак, остановился, что бы привыкли глаза и прислушался. Сначала была тишина, но где-то над головой загудел ветер, видимо проносящийся сквозь окна. Я так простоял где-то минуть пять, пока не услышал шаркающий звук. Здесь кто-то есть, и я надеюсь это Коля. Хотелось крикнуть позывной, но меня что-то остановило.

Стараясь не шуметь, почти на цыпочках и весь в напряжении я проследовал к лестнице наверх. Кругом творился бардак, и пока двигался, чуть не зацепил ногами остатки от стульев столов, шкафоф и кучи бумаг. Ствол вниз под лестницу, сразу ствол вверх - именно так я водил револьвером Colt Anaconda калибра.45 Long Colt, обхватив его двумя руками. Ох, и сложное это дело с такой нагрузкой на мне. Очень медленно я поднялся на второй этаж и замер. Шаркающий звук повторился снова - это было на третьем этаже.

Я уже был почти на третьем этаже, когда меня остановил звук комкающегося полиэтилена. Что бы это могло быть?

Продолжив движение, я оказался на третьем этаже и увидел большую дыру в стене метра три в длину и на всю высоту коридора. Через дыру хорошо просматривались второстепенные постройки станции. После дыры была выстроена стена из кирпича. По полу были разбросаны осколки бетона и кирпича, а на противоположной от дыры стене виднелись выбоины, видимо от взрыва, который и образовал дыру. Засмотревшись на открывающуюся за дырой панораму, я наступил на один из осколков. Каким же мне это показалось громким звуком. Не успел я чертыхнуться как из комнаты резко выскочил человек в костюме НИЦ-2 с направленным мне в живот дуло Сайги-12, а я в свою очередь направил на него свой кольт.

- Позывной, - я узнал этот голос, он принадлежал Николаю, правда он был какой-то осипший и усталый.

- Мой или твой?

- Мой.

- Паук. Я Толик.

- Я это уже понял, формальности, - Коля опустил дробовик, и я только хотел делать шаг в его направлении, как он крикнул: - Стой!

- Что?

- Просто стой, где стоишь.

Я замер, не понимая, что на него нашло. Аномалия? Ловушка?

Коля устало сел на пол по-турецки, Сайгу положил на колени и снял шлем с защитными полами.

- Присаживайся, где стоишь.

- Что происходит? - пропустил я мимо ушей его предложение.

- Долго рассказывать, присаживайся.

- Я постою. И зачем ты снял шлем?

- Здесь радиация в норме, - я посмотрел на показания дозиметра костюма и, надо признать, Коля был прав. - Ладно, - махнул он рукой. - Ты привез то, что я просил?

Я мгновение переваривал его вопрос, потом кивнул, расстегнул поясную лямку рюкзака и, припрыгивая, снял тяжелый рюкзак, основной вес которого занимала привязанная к нему винтовка Barrett XM500 калибра 12,7 мм NATO.

- Кидай мне сюда то, что принес для меня, не сходя с места.

Я послушно кинул ему сначала две аптечки от ионизирующего излучения, несколько упаковок сухпайка и галет и две полуторолитровые бутылки воды.

Николай быстро открыл бутылку с водой и с жадностью к ней присосался. Я как завороженный действием факира, глотающего длинную шпагу, смотрел на Колю, пившего воду почти без передышки. Он выпил пол бутылки и только тогда оторвался от горлышка и с наслаждением выдохнул.

- Что происходит? - спросил я, до сих пор недоумевая.

- Подожди, сейчас воды подогрею, - и скрылся в комнате.

Я осмотрелся. Почему он меня остановил прямо здесь? Что такого опасного таит в себе эта дыра в стене? Или может Николай не хочет, чтобы я что-то увидел там дальше?

И тут я увидел у ног на полу среди осколков бетона что-то металлическое и отдаленно знакомое и прищурился. Присев на корточки, подобрал предмет и сразу увидел еще один, а вот еще и еще. Разложив их на ладони, я понял, что это. Пули, только сильно деформированные со сплюснутым носиком. По сохранившемся донцам было понятно, что это пули калибра 7,62 мм со свинцовым наполнением.

От этой находки меня бросило в дрожь, и я отпрянул от дыры подальше как от огня, выкидывая к чертовой матери расплющенные пули. Где-то на той стороне засел снайпер, а может и не один, и выжидает, когда я высуну свою любопытную башку, чтобы всадить в нее заряд свинца.

- Что такое? - выскочил обеспокоенный Николай.

- Снайпер, - только и выдавил я из себя.

- Что, стрелял?

- Нет, - покачал я головой. - Тебя через дыру снайпер обстреливает?

- Да. Ума не приложу, кому это надо, - он сел на пол. - Я пришел сюда, переписал карту со стены и только назад и тут пуля вжик в стену, - он показал рукой полет пули, - совсем в миллиметре пролетела. Врезало в стену так, что меня всего осколками бетона обстреляло. Хорошо, что я шлем не снял. Много я попыток провел, что бы выбраться отсюда и днем и ночью. Дальше по коридору еще одна такая же дыра в стене, которая тоже обстреливается. Теперь осталось только с третьего этажа прыгать либо застрелиться. Уже четвертый день здесь торчу. Вода закончилась еще вчера, а последнюю крошку еды съел совсем недавно. Хорошо, что ты пришел. Я уже и не надеялся, - он мучительно улыбнулся.

Я сел на холодный пол и стал пытаться обдумать услышанное. Николай тем временем встал и скрылся в комнате.

Надо как- то снять снайперов. Я был уверен, что их как минимум двое. И вооружены они винтовками с ночными прицелами. Как же их снять? Залезть незаметно на крышу? Все равно увидят. По крайней мере, в этом здании мне делать нечего. Надо найти другое и снять их оттуда.

Я вспомнил расположение зданий. Мы находились в среднем, от которого отходили переходы к основному зданию ЧАЭС и к крайнему корпусу, и я находился как раз ближе к последнему. План быстро выстроился в голове. Только вот одна беда…

- Тебе надо его подстрелить, - показался Коля, что-то перемешивая в походном казанке ложкой. - Я думаю, он там один.

- А я думаю, что два.

- Один, - утвердительно сказал он. - Может быть с корректировщиком, не отрицаю, но именно снайпер - один. Его положение позволяет обстреливать две дыры. Пулеметчика снимем потом.

- Пулеметчика? - удивился я.

- Да. А что? - я обреченно понурил головой. - Не ссы. Ты снимешь снайпера, огонь переведут на тебя, а я тем времен сниму пулеметчика. А дальше как получится, - он улыбнулся.

- Я должен признаться, - у меня пересохло горло от волнения и повторил: - Я должен признаться, что из этой винтовки стрелял всего раз в том долбанной лаборатории на радаре.

- Ну, будет второй, - он снова улыбнулся.

- А как же поправки по всяким снайперским штучкам, пристрелка?

- Тебе рассказывал тот, кто дал тебе эту винтовку все это?

- Да, но без практики…

- Этот человек пристрелку из этой винтовки делал?

- Да.

- Крупнокалиберка имеет одно преимущество - мощный патрон, - Коля зачерпнул ложкой кашу и с удовольствием положил себе в рот. - Пуля почти не потеряет своей траектории на дальностях до трехсот метров. А снайпер, - он поднял вверх ложку, показывая важность своего высказывания, - будь он неладен, засел на крыше противоположного здания, до которого где-то сто метров. Ты попадешь, - сказал он уверенно и зачерпнул следующую порцию каши.

Что ж, не так страшен черт, как его малюют, но все равно страшно.

- Сними шлем, - потребовал вдруг Коля.

- Зачем?

- Давай снимай, - я, недоумевая, снял шлем.

- Отстегни в нем защитную пластину и выковыряй ножом микросхему, похожую на толстую пятикопеечную монету. Она держится в специальных пазах и ни к чему не подсоединена, - я выполнил его указании. - Теперь просто положи ее на пол и не трогай.

- А что это?

- Маячок.

- Зачем… - и я осекся.

- Да, они следят за нами с их помощью.

- Тогда почему не трогать? Разбить и делу конец.

- Я тоже так сначала думал, - Коля уже жевал галету. - Оставил ее тут, а сам попытался мимо дыры пройти. Как же, размечтался, стреляли и еще как, - он усмехнулся.

- Ты думаешь, Буряковка замешана?

- И еще как. Вот только не могу понять зачем, - Николай отрыгнул. - Давай рассуждать логически. Попадаем мы все в НИЦ-2. Я с Витей сразу очнулись, вы в коме под бдительным присмотром дока и под капельницами. Я тогда себе места не мог найти. И тут вдруг мое руководство для меня дополнительное задание придумало. Сходи, мол, к ЧАЭС и найди артефакт в единичном экземпляре, так называемый исполнитель желаний. Я долго думал, зачем и почему. Расспросил дока и его сотрудников, они всю территорию ЧАЭС облазили, но так ничего и не нашли. Я связался с руководством и уточнил, где именно я должен искать. Они мне по Интернету скинули карту предположительного нахождения ИЖ, якобы один старик в психушке перед смертью главврачу все подробности рассказал, а тот в свою очередь карту составил. Не знаю, как руководство карту достало и почему оно верит в ее достоверность, но приказ есть приказ, - он развел руками, словно говоря, сам понимаешь. - Три дня я собирался, думал, приеду, приду по карте на это место, ничего не найду и обратно. Черт, - он покачал головой и причмокнул. - Дед видать умный был, наверное запрятал арт где-то и оставил только подсказки, ключ к ключу. Здесь на стене была еще одна карта, я ее срисовал и затер. Наверняка эта карта приведет к еще одной карте, а может и не карте, а к какой-то задачке. Даже не знаю.

- И куда она ведет?

- Я не могу тебе сказать, - он извиняющее на меня взглянул. - Сам понимаешь, гостайна.

"Козел, я ему жизнь спасаю, а оно еще и выпендривается", - хотелось мне сказать, но я сдержался.

- Тогда я скажу по-другому, - я прищурился, стараясь внимательнее разглядеть выражение его лица. - Ты будешь использовать нас в качестве проводников при поиске ИЖа? Или завершение миссии похода к упавшему спутнику разделит наши дороги? - я долго на него смотрел, но, видать, он успел забыть, чему его учили в разведшколе - Коля банально отвел глаза. - Черт!

- Не кипятись, Толь.

- Ты над нами издеваешься? - я, наверное, покраснел от злости. - Димка в коме, Витек сам не свой, а я тут твою задницу спасаю, которая всеми изощренными способами пытается нас всех здесь угробить! Будь проклят тот день, когда я с вами связался!

- Толь…

- Что?! Оправдываться будешь? Да ты задолбал уже лгать нам! Да если бы не радар, мы бы уже давно тот треклятый спутник нашли! - кажется, я стал плеваться слюнями от злости, и злился больше на себя, и на Димку тоже, за нашу любопытность, беспечность и авантюру. - Ты… - я показал на него пальцем, но не нашелся, что сказать, на ум приходили только матерные слова.

- Толь, да если мы найдем тот артефакт, мы сможем выполнить все свои желания.

- Идиот! - я вдруг отчетливо вспомнил недавно умершего на моих глазах сталкера. - Тот артефакт приносит только зло. Если мы выберемся отсюда, я тебя носом всуну в то дерьмо, в которое превратился сталкер, только что откинувшего коньки из-за своей бредовой мечты.

- Какого сталкера?

- Та был тут один такой же идиот как ты, сейчас лежит и гниет на въезде сюда.

- Ты его убил?

- Зона его убила! - я перевел дыхание и немного успокоился. Коля молча, на меня смотрел. - Я стал там, чтобы в бинокль рассмотреть окрестности, и только я твой мотоцикл у входа увидел, как этот умник, царствие ему небесное, меня окликнул. Целится в меня из автомата и аптечку от радиации требует, а сам в таком состоянии, что ему уже никакая аптечка не поможет. Трясся, трясся он, пока не упал. Я к нему, а он ИЖ, ИЖ… и коньки отбросил. Знаешь, что меня больше всего разозлило? - я, не дожидаясь ответа, ответил сам. - То, что он в задрипанной химзащите, без патронов и к тому же с поломанным автоматом, добрался аж сюда, хапнув смертельную дозу облучения. Но все равно, для него до последнего был важен ИЖ, он думал, что ИЖ его спасет. Царствие ему небесное, - прошептал я и сел на пол.

- Понимаю. Хе, представляешь, приходит он сюда, а тут фигушки, - Коля улыбнулся.

- Это не смешно, - отрезал я. - Потому что я увидел в нем себя, Димку и десятки других сталкеров, готовых ради своих меркантильных интересов отдать свою жизнь.

- Извини.

- Давай закончим с этим чертовым снайпером и валим обратно.

- Да.

Я взял Barrett, зачем-то отстегнул магазин. Девять патронов. Больше и не надо. Вставил магазин до щелчка, отвел затворную раму и резко отпустил. Та в свою очередь дослала патрон в патронник с громким клацаньем. Поставил винтовку на предохранитель. В этой винтовке я был уверен, как не был уверен в самом себе. Но сказал себе, что сделаю это.

- Как радиация на крыше?

- А? Радиация? Не маленькая, там же вся пыль собирается.

- Мешка с песком нету? - и сам себя поправил. - Откуда. Ладно, я пошел.

- Погоди, надо согласовать действия.

- В ларингофон обсудим, - кинул я.

- Да погоди ты! Ты же не знаешь, где они находятся.

- Найду.

- Толь…

Но я не обратил на него внимания. Пригнулся, что бы меня не было видно через окна, и пошел к переходу. Назло в переходе оказались большие окна, а это значит, что мне придется передвигаться ползком. Благополучно преодолев это препятствие, я кинулся к лестнице и остановился. Кроме вездесущего ветра, нарушающего тишину, здесь никого не было. На удивление лестница была чистой, словно ее кто-то недавно подметал. При выходе на крышу меня ждало еще одно удивление - на двери не было замка. Осторожно отодвинув дверь, я нырнул на крышу всем брюхом на гравий и замер.

Да, Коля был прав, радиация здесь повыше будет. Но ничего, не смертельно. Я достал из кармана очки для хоть какой-то защиты глаз от радиации. Надо медленно подползти к краю и осторожно осмотреться.

Сколько душевных сил я потратил в борьбе с самим собой на то, чтобы, оказавшись на краю, все же поднять свою голову. Все-таки страшно до паники думать, что вот, подниму я голову над бордюром, и мир разрушится на тысячи мелких осколков, и даже уже не услышу звука выстрела снайпером. Но когда я с замиранием сердца медленно поднял голову с серой тоненькой вязаной шапочкой-маской на макушке, то ничего не произошло. Лежать в такой позе было не удобно, а стрелять тем более, но для наблюдения из бинокля пару минут вытерпеть можно.

Я представил дыры в соседнем корпусе, места, где предположительно засели снайпер, корректировщик и пулеметчик и разбил зону наблюдения на сектора для облегчения наблюдения из бинокля. Пулеметчика я увидел сразу, он нагло дымил сигаретой, дым которой и привел к нему. Он, скрестив руки, сидел на крыше, в одной из которых и покоилась сигарета. Пулемет ПКМ с оптикой на сошках покоился на бордюре и был направлен дулом на одну из дыр в здании, где находился Николай.

Снайпера увидеть было сложнее, так как тот спрятался в самом неудобном месте - на трубе из кирпича, видневшейся вдалеке. Я чуть в штаны не наделал, когда его увидел. Он лежал неподвижно, и создалось впечатление, что спит. Винтовка покоилась рядом на боку. Большие размеры оптического прицела выдавали в нем ночное предназначение. Винтовку я не узнал, это было что-то полуавтоматическое с гладким стволом без мушки. Я сверился с сеткой дальномера в бинокле, и дальность до снайпера оказалась в два раза больше, чем до пулеметчика, то есть около двухсот-двухсот пятидесяти метров.

А вот корректировщика не увидел.

Я медленно сполз на гравий и достал КПК. Мне должна помочь программа по расчету баллистики пули.

Над головой завыл ветер со стороны водохранилища. Только этого не хватало для полного счастья. Ветер стих и снова завыл.

Так. Я запустил программу, спасибо большое за нее товарищу Борисову. Выбрал патрон.50 BMG, давно настроенный еще дома. Тип пули у нас M1022 матчевого класса с баллистическим коэффициентом 0,620 и массой 670 гран, то есть где-то 44 грамма. Начальная скорость пули у нас 844 м/с. Хорошо, сохраняем.

Далее вводим дистанцию 250 метра. Скорость ветра. Черт. Поставлю на 4 м/с, а там будем смотреть по обстановке. Азимут ветра оставим по умолчанию 90 градусов. Угол места пусть будет где-то пятнадцать. Все. Теперь смотрим поправку. Ага, 7,3 сантиметра по горизонтали, а так как у нас буржуйский прицел с сеткой Mil-Dot, то это будет 0,29 милов. Семь и три… Это в худшем случае. И куда я этому снайперу попаду, одному богу известно, но эффект будет, и еще какой.

А что у нас по горизонтали? 8,8 сантиметра, что соответствует 0,35 милов. Или 4,4 см при 2 м/с и 17,6 см при 8 м/с.

Я тяжело вздохнул. Надо выстрелить как раз между порывами ветра.

Взяв винтовку, я отполз на такое расстояние, что бы увидеть снайпера на трубе. Только бы снайпер спал себе дальше, и не было корректировщика. Занял положение для стрельбы, разложил сошки, отрегулировал их до нужной высоты и левой рукой упер приклад винтовки к правому плечу, поводил из стороны в сторону, потом взял рукоятку так, чтобы кончик указательного пальца ласкал курок.

Наконец я занял окончательную позицию и, закрыв левый глаз, правым прильнул к окуляру прицела. Изображение оказалось несфокусированным, немного расплывчатым, поэтому, чтобы добиться четкости, мне пришлось немного повернуть кольцо прицела на несколько щелчков вперед. Вот он, миленький снайпер. В идеальном изображении я увидел мирно дрыхнущего стрелка, увеличенного в десять раз оптическим прицелом и разделенного на четыре части прицельной сеткой дальномера.

Я щелкнул предохранителем и сделал поправку по углу места, отсчитав на вертикальном дальномере прицела приблизительные ноль двадцать девять милов вверх. Ветер. У меня в груди все сжалось. Ноль тридцать пять милов вправо. Теперь перекрестье прицела находилось немного выше и правее от головы снайпера.

Теперь осталось победит последнего врага - свое собственное тело. Надо чтобы перекрестье оставалось на своем месте. Сердце стучало учащенно, дыхание сбилась, тело дрожит. Надо взять себя в руки. Есть только я, винтовка как продолжение моего тела и цель. Цель! Снайпер вдруг дернулся, выровнял винтовку и прильнул к прицелу.

Спокойно Толян, сейчас мы от него одни воспоминания оставим. Дышу ровнее, наполняя легкие на двадцать процентов от объема и, тем самым, обедняя кровь кислородом. Сердце стучит ровнее и медленнее. Тело неподвижно и теперь составляет с винтовкой единое целое.

Медленно нажимаю на курок и чувствую сильный толчок от отдачи. Изображение в прицеле немного расплылось, а по округе эхом разнесся довольно ощутимый звук выстрела. Отстреленная гильза с низким гулом отлетела вправо, ударилась о что-то и, зазвенев как колокольчик, удалилась от меня еще дальше, но я не обращал на нее внимания, быстро восстанавливаю прицел и содрогаюсь от увиденного.

Я оторвался от винтовки и лег на спину. Низкие тучи стадами серых барашков проносятся надо мной куда-то на запад, гонимые пастухом-ветром подальше отсюда, где разыгралась ужасная драма. Ужасное зрелище, увиденное мной в перекрестье прицела, спугнуло эти тучи. Я попал снайперу прямо в голову, разнес ему пол черепа и высвободил на волю мозги, которые кроваво-белой кляксой расползлись на трубе.

Пикассо был бы доволен.

А мне от этого гадко.

Я придавил к горлу ларингофон и позвал Колю его дурацким, как и моя кличка, позывным.

- Ты попал?

- Разнес ему башку к чертовой матери.

- Молодец! Я же говорил, на сто метров ты сумеешь попасть с первого выстрела.

- С двухсот пятидесяти.

- Что?

- Снайпер лежал на парапете трубы на расстоянии двухсот пятидесяти метром от меня и спал. А на противоположном здании от тебя сидит пулеметчик.

- Етить… - только и услышал я голос Николая.

- Отвлеки пулеметчика.

- Хорошо. Как услышишь выстрелы, сразу меняй позиция для выстрела.

- Окей.

Я быстро подобрал винтовку и, пригнувшись, приблизился к краю крыши и замер. Короткая очередь пулеметчика стала сигналом.

Резко встаю на одно колено, ставлю винтовку сошками на бордюр и быстро прицеливаюсь. Этот пулеметчик в перекрестье намного ближе, изображение расплывчато, виден только силуэт, но на настройку прицела нет времени. Он меня замечает и пытается направить пулемет на меня. Черта с два! Перекрестье прицела только попало на него, а я уже нажимаю на курок, и отдача меня чуть не опрокидывает назад. Но я устоял и снова смотрю в прицел, любуясь своей работой. Так и есть, пулеметчик схватился руками за неестественно выгнутую в бедре левую ногу, а из его рта вырывается крик. Где-то внизу зазвенела о бетон упавшая гильза, и я услышал крик пулеметчика.

- Коль, не хочешь допросить пулеметчика?

- Что ты ему сделал?

- Инвалидство.

- Ну, рассказывай.

Пулеметчик только скривился от боли. Этот верзила нам много нервов потратил, пока мы ему кровь остановили, ввели обезболивающее и дезинфицировали рану. Он орал благим матом, просил оставить его в покое и умереть, так как жить не может без ноги. Сорока четырех граммовая пуля 12,7 мм сделала свое грязное дело, раздробив бедренную кость на мелкие кусочки, которые разорвали все сосуды в клочья и, останавливая кровотечение, мы сильно испачкались в крови. Нога держалась на мышцах и сухожилиях на честном слове, поэтому Николай, не долго думая, отрезал болтающуюся конечность ножом.

Наши старания были вознаграждены, уже через пол часа язык сидел на импровизированном стуле из досок и ящиков и давал показания. Мы сидели в том же здании, которым оказался разворованный слесарный цех, на крыше которого и сидел пулеметчик. Язык долго отпираться не стал, назвался Нелипой Владиславом, старшим сержантом спецназа ВДВ украинской армии. Но эта информация могла быть ложной, поэтому мы перешли ближе к делу.

Допрос вел Коля. Он ходил взад и вперед, не глядя на языка, задавал вопрос, получал ответ, уточнял, если было что-то ему непонятно, и переходил к следующему вопросу.

Так я узнал, что сержант был командирован в Зону к объекту НИЦ-2 с еще несколькими "добровольцами" для охраны периметра Бюряковки, служил, не тужил, и тут ему предлагают работу за хорошие деньги, которых простому сержанту не заработать. Суть дела заключалась в том, что бы на пару со снайпером ликвидировать каждого кто окажется в той комнате, где был Николай. Имен заказчика он не знал, сказал только, что к нему подошел док и предложил работу, предварительно оплатив авансом. Снайпер с ним не разговаривал, засел на трубе и был таков, но Славик его до этого ни разу не видел и в его группе ВДВ не состоял. Продовольствие и боеприпасы им привозили на мотоциклах сотрудники НИЦ.

- Я выполнял свою работу и ничего более, - слабеющим голосом оправдывался Славик. - Вы же меня не убьете?

- Извини сержант, либо мы, либо те, кто тебя нанял.

- Пожалуйста, - язык заплакал как маленький мальчик, наделавший шалостей и осознавший свою вину.

- Извини, - повторил неумолимый разведчик. - Твое последнее желание.

- Курить, - всхлипывая, попросил Славик.

Коля раскурил две сигареты, одну вложил в губы приговоренному, а вторую стал курить сам, нервно затягиваясь.

- Я думаю, - повернулся ко мне Коля, выпуская клубы дыма, - что здесь ведется двойная игра, - он снова затянулся и прищурился, глядя на стену за моей спиной. - Или война интересов между моей ГУР и еще кем-то. Осталось теперь узнать, кому это все нужно.

- Думаешь, обоим нужен ИЖ?

- Без сомнения. И эти кто-то уже на пути к третьему ключу.

- ИЖ - исполнитель желаний? - вдруг подал голос сержант.

- Ты об этом что-то знаешь? - вопросом на вопрос сказал Николай.

- Перед тем, как нас сюда отправить, я видел, как собирался отряд в какое-то дальнее путешествие. Ходили слухи, что они за ИЖом охотятся. Ох, и оружие у них буржуйское, одно загляденье, а экипировка - сказка.

Коля резко выхватил из кобуры пистолет и, прицелившись, выстрелил в сержанта. Тот завалился на спину и замер.

- Жалко человечка, - сказал я, действительно жалея Славика.

- Жалко у пчелки в попе, - отрезал Коля, закуривая следующую сигарету. - Для нас это мертвый груз, - он поставил пистолет на предохранитель и всунул в кобуру. - Собираем манатки и навестим товарища дока.

Было интересно взобраться на трубу, посмотреть какой винтовкой пользовался снайпер, но Коля меня поторапливал и все твердил, что нет времени.

Тело пулеметчика мы оставили там же и вернулись в здание забрать вещи.

Когда мы собирали в рюкзаки шмотки, рядом низко пролетел самолет не маленьких размеров.

- Что это? - удивился я, такому редчайшему проявлению в Зоне.

- Он недавно пролетел на юге с востока, - спокойно сказал Коля. - Высадил десант в районе Копачей и развернулся. Российский.

- Черт, - выругался я, быстрее привязывая к рюкзаку винтовку.

- Надо их заманить к Резаку.

- Думаешь, они о нем не знают?

- Поживем, увидим.

Мы быстро добрались до мотоциклов и, оседлав их, поехали к южному перекрестку.

- Ждем этих товарищей. Они должны нас увидеть и погнаться за нами.

Долго ждать два БТРа темного цвета неизвестной мне конструкции пришлось не долго. Они на всех парах мчались к нам, поднимая вокруг себя черный дым дизельного выхлопа.

- Трогаем! - скомандовал Коля, и мы рванули с места.

На том месте, где мы недавно стояли об асфальт разорвались снаряды.

- Тридцатимиллиметровыми бьют гады, - прокомментировал Николай.

Я вспомнил, как такие снаряды, выпущенные мной, разрывали на части контролеров, и мне стало страшно. Прибавил газа, и спидометр уже показывал сотню.

- Не гони так, - попросил Коля, но разорвавшиеся рядом снаряды резко изменили его мнение: - Гони, гони!

Посмотрел в зеркало заднего вида. БТРы, выстроившись в ряд, не отставали, но даже нагоняли, выплевывая из своих стволов пламя.

Стрелка спидометра перевалила за сто тридцать, двигатель между ногами разрывался от высоких оборотов. Коробка здесь явно рассчитана на большую проходимость, чем на скорость.

Впереди я увидел стремительно приближающийся предупреждающий знак об аномалии Резец.

Запищал детектор, предупреждая об аномалии "Карусель" на встречной полосе, которую мы благополучно преодолели.

БТРу, ехавшему по встречной полосе повезло меньше, если не сказать, что ему совсем не повезло. Он со всей своей скорости заехал прямиком в аномалию, которая его крутанула на девяносто градусов. Многотонный БТР по инерции стал вращаться вдоль своей оси, как гоночная машина, неудачно сделавшая поворот на большой скорости. Никогда бы не подумал, что с ним можно такое проделать. Не завидую экипажу. БТР продолжало кружить и сносить на обочину.

- Видать, готовились в спешке, - сказал я Коле. - Такую аномалию любой детектор обнаружит.

- Толи еще дальше будет.

Мы сбросили скорость у обломков машин и начали свой слалом. Бронетранспортер, будь он неладен, стрелял не переставая. Один обломок слева, половина "Москвича" справа, по прямой свободно, газ, резко торможу перед изуродованным прицепом и ухожу влево, рядом разрывается снаряд, разбрасывая во все стороны осколки, несколько из которых прошлись по мне и мотоциклу, но я только моргнул, весь сконцентрированный на дороге.

Так продолжалось, пока не почувствовал как мой двигатель вдруг натужно заработал, словно вытягивал меня на крутую горку, и вдруг резко набрал обороты. Я испуганно сбросил газ и услышал сзади такой звук, будто кто-то коротко резанул огромной болгаркой по куску металла.

- Отлично, - сказал Коля сухим голосом.

- Не останавливайся, - велел я.

Было ясно, что с преследователями покончено.

Впереди находилась заросшая развилка влево, уходящая глубоко в лес, и я на нее свернул.

- Разумно, - поддержал Коля.

Через час мучений по пескам мы выехали к Буряковке.

Пустые глазницы покинутых домов молчаливо провожали нас своим взглядом. Мы въехали в просторный ухоженный двор и остановились. Как раз из кухни выходил док, чему-то улыбаясь во весь рот. Он увидел нас и замер, улыбка мгновенно сошла с него, потом неуверенно улыбнулся:

- Как… как… - начал он лепетать, бледнея.

- Да-да, ты сейчас будешь какать, - и с этими словами Николай взял старика за шкирку и поволок в дом. - Толь, беги к Димке, - сказал он, скрывшись в доме.

Выхватив револьвер, я побежал к дому напротив, где под капельницей лежал Димка и, ворвавшись туда, увидел, как один из помощников дока что-то вводит моему другу в капельницу шприцом. Он обернулся, увидел меня и сильнее надавил на поршень. Мне ничего не оставалось, как выстрелить помощнику в ногу. Экспансивная пуля калибра.45 тоже умеет дела натворить. Человек от удивления широко раскрыл глаза, открыл рот, чтобы закричать от ужасной боли, но побледнев как мел вырубился от болевого шока.

Я кинулся к Димкиной койке, перегнул трубку капельницы у самой иголки и осторожно вынул ее из руки. Рядом, на соседней койке, лежал Виктор, просто лежал, и создавалось впечатление, что он спит. Я с трудом снял шлем, печатки и рюкзак. Затем пошлепал Витю по щекам. Никакого эффекта. Придавленные к шее пальцы нащупали пульсирующую сонную артерию. Живой. Что же они тебе дали?

Взял за грудки профессора и как следует тряхнул. Тот очнулся, застонал, увидел меня, простреленной ногой попытался от меня отпрыгнуть и еще громче прежнего застонал от боли.

- Что ты ему вколол, гад? - вызверился я на него и тряхнул еще раз.

- Яд… Специально… Чтобы… Чтобы был сердечный приступ.

- А с Витей что?

- Он просто спит, не бейте меня, он просто спит.

- Зачем капельница?

- Чтобы дольше спал.

- Когда проснется?

- Через пол часа, - простонал он, и я увидел, как на его штанах вокруг паха проступило мокрое пятно.

- Проклятье, - выругался я, и, отпустив помощника, сел на кровать в ногах Димки.

Зашел Николай, посмотрел на меня, на профессора, на лежащих на койках и снова на меня.

- Расслабься, сейчас здесь будет наш ведомственный спецназ и зачистит территорию от преступных элементов. Нам ничего не грозит.

- Почему бы тебе со своим доблестным спецназом не отправится за ИЖом и спутником, а нас оставить в покое? - ядовито выпалил я.

- Толь, ты чего? - развел он руками. - Эти спецы в Зоне только первый раз будут и только здесь. Лучше вас проводников не найти и я в этом в который раз убедился.

- А я в который раз убедился, что нас впутывают в дела, совершенно нас не касающиеся!

- Ну Толь, моя контора бабла на ваш счет добавит.

- По пуле в лоб она нам всем добавит! Твоими руками!

- Не говори чепухи, контора выражает вам глубокую благодарность.

- В гробу я видел их благодарность! И зачем я с вами связался на свою голову.

- Ну, разве тебе не интересно?

- Интересно, что меня и бесит.

- Толян.

- Что! - но я осекся, это звал Димка. - Димон! - я чуть не заплакал от радости, но сдержался. - Димка, как же я рад тебя видеть живым.

- Я тоже, - слабо улыбнулся он.

От вида живого и невредимого товарища во мне что-то перемкнуло:

- Нам предлагают опасную охоту за ИЖом, не хочешь составить компанию?

- ИЖ? - у Димки загорелись глаза. - Ты сказал ИЖ?

- Да, исполнитель желаний. Только нам он не достанется, - пожал я плечами. - А достанется либо ГУР, если мы поможем, либо неизвестно кому, если не поможем.

- Хе, лучше уж путь будет в руках у наших, чем непонятно у кого, - улыбнулся Димка и, увидев стонущего у стенки помощника, поменялся в лице. - Только расскажет мне кто нибуть, что здесь происходит?