"Пер Валё, Май Шёвалль. Террористы (Наемные убийцы)" - читать интересную книгу автора

исполнила вокруг костра нечто вроде ритуальной пляски. После чего,
взявшись за руки, отправилась на зеленый луг, подыскала подходящий стог и
четверть часа предавалась любви в различных позах. В заключение молодые
вместе вошли в переливающееся солнечными бликами море. Конец.
- Господи, - простонал Скакке. - Подумать только, что на таких вещах можно
заработать миллионы. Как, по-твоему, во сколько обошлась Петрусу эта
макулатура?
- Немногим больше того, что ушло на пленку, проявление и размножение, -
ответил Мартин Бек. - Студия не нужна, реквизит минимальный, режиссуру,
если можно говорить о таковой, он осуществлял сам. Оператору, конечно,
заплатил, и подбросил немного денег так называемым актерам.
- Лосось, понятно, дороговат, - заметил Скакке. - Могла бы и сосиски
поджарить.
Заведующий сбытом акционерного общества "Петрус-фильм" предложил показать
еще какой-нибудь кассовый фильм из той же серии, например "Любовь и
вожделение в Швеции" или "Три ночи с шведской Евой", но Мартин Бек и
Скакке были сыты по горло и вежливо отказались. Им объяснили, что "Любовь
при полуночном солнце" - один из боевиков фирмы, продан в восемь стран.
Исполнительница главной роли теперь находилась в одной из этих стран,
кажется в Италии, продолжая делать карьеру. Другой девушке директор Петрус
устроил контракт с западногерманской фирмой. По мнению заведующего сбытом,
девчонки тем самым были щедро вознаграждены сверх тысячи крон, которые
обычно получала героиня.
Мартин Бек предоставил Скакке рыться дальше в грязном белье фирмы
"Петрус-фильм", а сам решил, что пора уже навестить ближайших
родственников покойного. Он еще в пятницу звонил на дачу в Юрсхольме, но
взявший трубку врач тоном, не допускающим возражений, сухо ответил, что
госпожа Петрус не в состоянии принимать посетителей, тем более из полиции.
И дал понять, что было бы возмутительной бесцеремонностью помешать
несчастной вдове хотя бы в субботу и воскресенье немного отдохнуть.
Теперь настал понедельник, десятое июня, и солнце ярко светило, когда
Мартин Бек вышел на улицу из конторы Петруса. Близились каникулы и
отпуска, и тротуары были заполнены более или менее озабоченным людом.
Мартин Бек направился в сторону Эстермальмской площади. Поравнявшись с
новым помещением седьмого полицейского участка, он зашел туда, чтобы
позвонить по телефону.
Трубку на даче Петруса взяла женщина. Она попросила подождать, после
долгого перерыва вернулась и сообщила, что госпожа Петрус готова принять
его при условии, что визит будет коротким. Он обещал не засиживаться.
Потом вызвал такси.
Дачу в Юрсхольме окружал большой сад, чуть ли не парк; вдоль дороги,
ведущей к дому, стояли высокие тополя. Железные ворота были распахнуты, и
водитель приготовился въехать на участок, но Мартин Бек попросил его
остановиться у ворот, расплатился и вышел из машины.
Идя по хрустящей разровненным гравием аллее, он разглядывал дачу и сад. Со
стороны улицы участок окаймляла искусно подстриженная, плотная живая
изгородь в рост человека. Дорога разветвлялась, и правая ветвь
оканчивалась у большого гаража. Огромный сад был прекрасно ухожен,
идеально ровная линия разделяла газоны и узкие дорожки, которые извивались
между декоративными кустами и клумбами. Судя по высоте тополей и возрасту