"Сергей Валяев. Провокатор" - читать интересную книгу автора

Я не люблю людей маленького роста. Эти люди ненавидят переросший их
мир. Быть может, от этого все наши беды и несчастья? Весь мир они хотят
уравнять по своему росту - не потому ли летят головы с плеч?
Прокурор - главный обвинитель по злодейству Кулешова - тоже был мал
ростом. Метр с кепкой, как говорят в таких случаях. К тому же прокурор был
слишком громкий. То есть через свой голос он хотел утвердить свое право на
существование в этом обслюнявленном порочными идеями мирке.
Он трубил как иерихонская труба, он верещал так, будто ему пониже спины
влепили пудовый заряд соли, он, изощряясь в словоблудии, выстроил изящную
концепцию о безнравственном, чудовищном убийце, которому нет места в
будущем.
- Метод выработки коммунистического человечества из человеческого
материала капиталистической эпохи - пролетарское принуждение, - сказал
прокурор. - Требую расстрела, - сказал прокурор. - Требую смертной казни,
сказал прокурор.
Когда палачу по вкусу Бетховен, разве Бетховен в этом виноват, думал
М., а по сцене ходили рабочие - меняли декорации, по сцене двигались тени,
услужливые и беспощадные; если они материализуются, думал М., то это конец
всем нашим надеждам на лучшее.
Подходила Зинаида:
- Прости меня, тебе не надо было читать тот доклад. Ты так изменился.
Как ты изменился, мой родной.
- Я? - удивляется он. - Неправда. Какой я был - таким и остался!.. Все
вокруг меняются, а я один - в собственной шкуре! Потому что я не должен
влезать в чужие, пусть даже теплые и мягкие! Потому что я - ваш Бог!
Представляешь, Бог - и в чужой телячьей шкуре?..
- Тише, милый.
- И доклад был замечательный! Ты же слышала?
- Хотели, чтобы ты высек себя, а ты сек других. И защищал тех, кого
надо было...
- Извините-извините, я еще не унтер-офицерша!.. И защищал! И буду
защищать!.. "Экспериментируйте, мы вас поддержим!" Бог мой, сохрани нас от
отцовской любви и ласки!
- Нет-нет, это не может быть долго, - говорила Зинаида. - Надо
перетерпеть. Надо быть как все. Как все! И все будет хорошо.
Без палача и плахи поэту на земле не быть, вспомнил он и медленно
поднялся на сцену:
- Ты знаешь, родная, я готов ползать по этим доскам... я здесь каждую
дощечку... знаю... знаю, как она скрипит. - Подпрыгивает на половице.
Слышишь, скрип-скрип, как калитка на нашей даче в Горенках? - Прыгает в
сторону. - А эта? Скрып-скрып-скрит-скруп - как колодезный коловорот...
- А вот эта? - Зинаида тоже прыгает.
- Эта? - Он озадаченно слушает. - Мне незнакомая... Странный звук...
По-моему, так скрипят суставы у нашего Сигизмунда.
- А по-моему, сцену пора ремонтировать! - хохочет Зинаида. - Какой ты
сумасшедший! Боже мой!
Он цапает Зинаиду, кружит, орет:
- Нет! Мы построим новый театр! Все наши театральные здания ни к черту
не годятся! Требуются новые театральные здания! Ну вот, например, черт
подери, такие: никакого партера нет. Вместо партера - улица. Там, где сейчас