"Уве Вандрей. Тишина всегда настораживает " - читать интересную книгу автора

он еще должен быть им благодарен за такой исход. Он от кого-то слышал, что
эти вот роккеры, в сущности, большие дети. Украшают себя кожей вместо
перьев. Он показался себе очень взрослым. Но когда увидел на груди на месте
значка темное пятно, он все-таки почувствовал себя ограбленным. А с точки
зрения других, ничего особенного с ним не произошло.
"За солдатом следят более пристально, чем за гражданскими лицами, на
него обращают внимание больше, чем на других, и от него ожидают особо
безупречного поведения. По поведению одного солдата судят обо всем
бундесвере".
Сматываемся с поля боя. Переключаемся на иные мысли. Он запер портфель
в абонементный ящик для багажа. Выйдя из здания вокзала, он отправился в
ночной бар на секс-шоу. Непроизвольно изменил походку. Больше вальяжности
вместо строевого шага, больше легкости, меньше неуклюжести. Правую руку
Йохен засунул в карман. И все-таки он шел довольно неестественно и,
наверное, был похож на огородное пугало. Перед витриной ночного бара он
остановился. Опять черные кожаные куртки, теперь уже со шнуровкой. Дамские
туфли с каблуками, похожими на автоматические карандаши.
Раздался звук полицейской сирены. Шиербер проскочил через штору из
свисающих пластиковых лент и оказался в своего рода прихожей. Из динамика
раздавались звуки, которыми сопровождался порнографический фильм. Из-за
застекленной ширмы раздался голос: "Вход - пять марок". Он заплатил и занял
место в демонстрационном зале, где было пусто, сидели только еще двое
мужчин. Возбуждающее чувство какого-то нелегального действа...
После демонстрации фильма Шпербер выбрался из зала, прошел за тяжелую
суконную портьеру в лавку сексуальных принадлежностей и вышел на улицу. Он
вновь заметил у себя на груди темное пятно, где раньше был значок ВВС.
Испугался. Схватился за внутренний карман. Удостоверение личности было при
нем. Он заглянул в пивнушку со стоячими местами.
"Солдат в форме должен проявлять особую осмотрительность при выборе
общественных мест. Это в первую очередь касается имеющихся во всех крупных
городах заведений с сомнительной репутацией".
У прилавка кто-то попытался втянуть его в беседу. Шпербер отшил его.
Тупо полистал свою записную книжку. Пару адресов он внес туда еще на Новый
год.
"Особую сдержанность необходимо проявлять в разговорах с посторонними и
не принимать угощение от них. О том, как действовать, если относительно их
попыток войти в контакт возникнут подозрения, смотри сборник "Военная
безопасность"..."
Что, если к Анне? Но его отпугивали ее бесконечные жалобы на семейную
жизнь. К близости дело подойдет только через несколько часов.
Мануэле? Какое имя! Какие были вечера с этой полногрудой! Их уже не
вернешь, остались только сладкие воспоминания. Но ведь на сегодня ему кто-то
все-таки нужен.
С Силькой у него с самого начала все завертелось слишком на серьезе.
Они уже даже говорили о том, чтобы завести детей. Но он неожиданно оборвал
связь. Нет, ее он бы не хотел встретить.
Лучше бы, конечно, к какому-нибудь старому другу в юбке, где не будет
лишних сантиментов, где его руку, скользнувшую ей под мышку, не выбросят тут
же, где можно обойтись парой ласковых слов. Но такого адреса не было в его
книжке. И что он может сейчас рассказать такой женщине?