"Константин Ваншенкин. Повезло " - читать интересную книгу автора

- Большое спасибо. Очень вам благодарен. Вы добрый и благородный
человек. Будьте счастливы оба, вы и ваша девушка...
Щелкнула дверка, шаги стали удаляться.
Саманин лежал на спине, широко раскрыв глаза, и слушал, как шуршит по
брезенту дождь.
И вдруг он тихонько застонал, такой мучительной была мысль, пронзившая
его. Что же он лежит здесь? Ему захотелось грубо разбудить, Митю
Ополовникова, сорвать с него шинель, закричать: "Что ты все спишь? Вставай
сейчас же! Пойдем!"
Но он не стал будить Митю, а сам спрыгнул на мокрый булыжник,
нагнувшись, поправил обмотки и набросил на плечи шинель. Было темно и тихо.
Моросил дождик, мимо него кто-то прошел в дом, ему показалось, что это был
старшина.
Саманин медленно брел вдоль машин; не зная, что делать дальше, постоял
у крыльца, свернул за угол.
И там, у глухой стены, под козырьком крыши, сидели на лавочке две
девушки - он подошел в упор, - одна, с которой он пил чай, и вторая плотная,
крупная, в свитере и косынке.
- Ну, что, девочки, - сказал он хрипло, - как дела?
- Садись уж, раз пришел, - ответила знакомая, и он сел на лавку, но
рядом с другой, потому что стоял к ней ближе. А та с другой стороны
обхватила ее за шею и стала шептать что-то в самое ухо, заходясь от
приступов смеха. Смех мешал ей, она никак не могла договорить, вскочила и
побежала вдоль стеночки, попадая под дождь, сгибаясь от хохота и,
повернувшись на углу, помахала им.
- Чего это она дурью мучается? - спросил он неодобрительно.
- Она не над тобой, не обижайся.
Дождь заметно усилился. Они сидели рядом на лавочке, под козырьком
крыши, с которого стекала вода, как бы огражденные этой стеной дождя от
мира. Расположение, землянка, рота, уже вернувшаяся с наряда и отдыхающая, -
все это было почти так же далеко, как дом, как домик с балкончиком.
- Что ж не спишь, солдат?
Он ответил от кого-то слышанным:
- Царствие небесное проспать боюсь. А ты?
- Не спится.
Внезапно над мокрыми крышами, легко пробив пленку дождя, мощно возник
широкий луч прожектора. И с другой стороны, и с третьей тут же, будто
спохватившись, всплыли такие же голубые клубящиеся столбы, и в их скрещении,
в световом прожекторном поле, обнаружился маленький самолетик. И в следующий
миг прожектора разочарованно погасли, втянулись, хотя глаз, еще долго не мог
привыкнуть, что их уже нет.
Там, вдали, за холодными мокрыми крышами, была еще другая Москва, с
улицей Горького, Красной площадью и Кремлем, но туда он пока не доехал. И
где-то, наверно, была настоящая любовь, до нее он в своей жизни тоже еще не
добрался. Но и так можно было сказать, что ему повезло.
Стало холодно и сыро, Саманин привстал, поправляя шинель, и неожиданно
для себя набросил шинель и ей на плечи. Удивительно легко и свободно он
обнял ее под шинелью за спину, и его рука просунулась к ней под мышку,
коснулась ее груди и осталась там. И он сидел, замерев и не веря себе, что
это он сидит вот так, и сама рука его не верила, что она лежит на ее большой