"Константин Ваншенкин. Во второй половине дня " - читать интересную книгу автора

когда нужно было дать дорогу идущим навстречу.
- А мне, чтобы попасть в свою юность, достаточно завернуть за угол, -
говорила она. - Там моя школа. Но я тоже очень редко туда сворачиваю, только
случайно...
Он слушал ее и почти не слышал, выключаясь, как он умел, лишь как бы
между прочим ощущая ее присутствие, а в его душе откликались ему домики в
палисадниках, деревянные тротуары, старые тополя.
Стояла уже вторая половина дня, ясная, тихая.
Было по-настоящему тепло последним теплом осени, и это действовало
расслабляюще, утомляло, хотелось остановиться или сесть и не двигаться,
подставив лицо осеннему солнцу. Они шли медленно-медленно.
- И долго простоит такая погода? - спросила она.
- А это посмотрим в среду. Тогда бабье лето начинается. Если утром на
порог выйдет первой девка баская, то все в порядке, ясная будет погода,
теплая... Примета такая, - пояснил он на всякий случай.
- Как вы говорите?
- Баская, ну, значит, красивая, - он хотел добавить: "Вроде вас", но
тут же решил, что это будет лишнее, - а выйдет первой замухрышка какая, тут
все пропало. Вообще, над этим контроль бы надо установить, привлечь
общественность. А то ведь красавицы спят дольше.
- Баская, - сказала она задумчиво.
Они были уже на окраине города, вдали, на холме, чернела церквушка, а
за нею светилась полоска воды.
Навстречу им шла пара. Девушка и парень, оба сильно наклонившись друг к
другу, прижимаясь плечами, как бы опирались друг на друга, похожие издали на
печатную букву "Л". Они шли как во сне, пришлось уступить им дорогу.
Дроздов считал себя человеком современным, такие сцены его не
раздражали, но сейчас он представил себе, что вот он, молодой, идет эдаким
манером с Марусей, и усмехнулся, так это было неправдоподобно и нелепо.
Дроздов и Маргарита Александровна по-прежнему медленно шли по тротуару
под еще теплым осенним солнцем, и он вдруг обнаружил странное ощущение:
будто оба они живут здесь давно и просто вышли пройтись, прогуляться, как
обычно, как всегда.
Они подошли к типовому серому зданию Дворца культуры, огромному, с
колоннами, и хотя колонны были архитектурным излишеством, Дроздов гордился
перед ней этим дворцом, который тоже видел впервые, так, будто сам построил
его.
- Как Большой театр, - произнес он с удовольствием.
На фасаде висели афиши и объявления, и она сказала:
- А вот, видите: "Открыта выставка самодеятельных художников". Зайдем?
Они прошли через пустынный, полутемный вестибюль и фойе, невольно
стараясь не шуметь, почти на цыпочках, и попали в маленький светлый зал, где
и размещалась выставка. Там висели картины, стояли гладиолусы из материи и
поролона, деревянные зверюшки. Под каждой работой подпись: фамилия и
профессия автора.
Дроздов наклонился, рассматривая фигурки, когда услышал ее шепот:
"Посмотрите сюда!"
Он обернулся. В простенке, поблескивая и отсвечивая, висела большая
картина. Она называлась "Наш красный сигнал".
На ней было изображено железнодорожное полотно с одним лопнувшим