"Константин Ваншенкин. Во второй половине дня " - читать интересную книгу автора

- А вы наблюдали мираж?
- Конечно. Много раз.
Они дождались автобуса и поехали в сторону города.
- Сейчас я в гости иду, - сказал он небрежно и почувствовал, что ему
неохота с ней расставаться. Хорошо бы не ходить, поломать это дело. Или
взять с собой. "Знакомьтесь, товарищи. Моя жена".
- Чему вы улыбаетесь?
- У меня плохая память на отчества. Можно, я буду называть вас Рита?
Что вы делаете завтра?
- Завтра мне нужно поехать в Курежму. Он помедлил:
- Я ведь тоже собираюсь. Вы едете одна? - Да, катером.
- Это не годится. Удобнее туда поездом, а катером обратно. Но ведь
завтра короткий день, надо рано выехать, чтоб вам успеть, первым поездом. Вы
не проспите?
- Я рано встаю. Я дома до работы еще в Лужники езжу на теннис. Уже
приехали?
У входа в гостиницу они остановились.
- Значит, я за вами зайду. Какой у вас номер?
Опять он сидел у Пьянковых, опять женщины хлебали бруснику из глубокой
тарелки, а Елохов фотографировал, потому что накануне неважно получилось -
он уже успел проявить пленку - и опять выглядывали из соседней комнаты
мальчишки. А Дроздов чувствовал себя здесь совсем уже свободно, совсем
своим, он смотрел через стол на круглое, доброе и дорогое Колино лицо,
слушал его голос и, поднимая вместе со всеми рюмку, уже привычно удивлялся:
неужели он здесь не был двадцать два года? Это выглядело диким, потому что,
когда он видел Колю, он сам себе казался почти молодым.
- Дожди пойдут, - говорил Коля, - дороги раскиснут, вывезти ничего не
успеют, и нас с Елоховым в район мобилизуют, по колхозам, по леспромхозам, в
помощь, понимаешь.
- Вернутся заросшие, как из Антарктиды, - сказала Тоня.
- Некогда бриться. А условия там нормальные, - вступил Елохов. - Я был
вот прошлый год в поселке коммунистического быта при леспромхозе. Неплохо
живут, хорошо. И доверие, сознательность, - в столовой пообедал, а платить
можно потом, никто ничего не скажет. Порядок там такой: тунеядцев как
привозят, сразу женят. Женсовет собирается и решает. Ну, они сразу
остепеняются, тунеядцы. Там женсовет - сила!
- То есть как женят? - изумился Дроздов. - На ком?
Елохов хмыкнул:
- На ком! Добровольно, конечно. Которая хочет, та и выходит. Я там
присутствовал, одного семейного обсуждали: был в бараке у бабы. Жена его
говорит: "Он был пьяный, полчаса полежал у порога и домой пошел". Не хочет,
значит, жена раздувать. А одна из женсовета: "Нет, говорит, я видела, он в
четыре часа утра от нее ушел"... Еще присваивают звания семей
коммунистического быта. Условия такие: первое - уважать друг друга...
- А любить? - спросила Тоня, но он оставил вопрос без внимания.
- Второе - хорошо работать, третье - чтобы у детей не было троек,
четвертое - чтобы в семье не было блуда, и так далее. Обсуждают, отдельным
отказывают. Вот одна на обсуждении говорит: "Не достойны. У них свекровь на
невестку ругалась, я слышала", - и отказали...
- Послушайте, товарищ Елохов, - перебил его Дроздов, - вы меня