"Альфред ван Вогт. Призрак" - читать интересную книгу автора

сестра закрыла за собой дверь, выпалил:
- Сэр, у вас содержится женщина по фамилии Кармоди. - И дав врачу
немного подумать, но пару секунд, не больше, торопливо продолжал. - Даже
если вы и не помните ее, поверьте мне, это так.
Лицо врача прояснилось:
- Я помню эту больную.
- Послушайте, - с отчаянием в голосе сказал Кент. - Я только что
узнал, как все произошло. Вот что вы должны сделать: немедленно отведите
меня к ней, и я заверю ее, нет, вы заверите ее, что она не виновата, и что
ее скоро отпустят. Вы меня понимаете?
- Мне кажется, - осторожно ответил врач, - что вам лучше начать с
самого начала.
- Ради бога, сэр, поверьте мне, - Кент отчаянно пытался пробиться
через стену непонимания, - нельзя терять ни секунды. Я не знаю точно, как
это произойдет, но предсказание, что она повесится, может сбыться, если...
- Минуточку, мистер Кент! Я был бы вам крайне признателен...
- Ну как вы не понимаете! - вопил Кент. - Вам надо действовать, иначе
предсказание сбудется. Я же вам говорю: я знаю факты, которые позволят
освободить эту женщину. И следовательно, сейчас все и решится!
Он замолчал, заметив, что врач как-то странно на него смотрит.
- Знаете, мистер Кент, - сказал тот, - прежде всего, вам надо
успокоиться. Я уверен, что все будет в порядке.
Неужели все нормальные, уравновешенные, спокойные люди так же
невозможны, как этот доктор? "Надо быть поосторожнее, - неуверенно подумал
Кент, - а не то они запрут меня здесь вместе со всякими там лунатиками".
Он начал рассказывать все, что слышал, что видел, что делал. Врач то
и дело прерывал его вопросами, и постепенно до Кента дошло, что ему и в
самом деле придется начать свой рассказ с самого начала: слишком многого
врач не знает. Он остановился, немного посидел молча, собираясь с мыслями,
потряс головой, и потом тихо и спокойно начал объяснять, что, как и
почему.
Тянулись минуты, а Кент все говорил и говорил. Он начал
прислушиваться к собственному голосу. Каждый раз, начиная говорить
быстрее, он заставлял себя успокоиться. Наконец он дошел до книг Дунна и
замялся в нерешительности. "Боже мой, - подумал он, - неужели мне придется
объяснять ему разработанную Дунном теорию времени, как состояния мыслящей
материи?! Все остальное не так уж и важно, но без этого..."
- Мистер Кент, - слова доктора вывели его из задумчивости. - Я читал
некоторые работы Дунна. Боюсь, правда, что не могу принять его положения о
многомерном характере времени...
- Послушайте, - прервал его Кент. - Представьте себе впавшего в
детство старика. Он живет в странном, непонятном ему мире. Удивительные,
часто не связанные между собой мысли, переживания, идеи - все это для него
в порядке вещей. Память - особенно память - невыразимо запутана и туманна.
И в этом запутанном, неестественном окружении как-то, когда-то сработала
одна из переменных теории Дунна.
- Старик, чье чувство времени оказалось полностью разрушенным
инфантилизмом; старик, который ходил в будущее так же запросто, как мы с
вами ходим в соседнюю комнату...
- Что?!