"Альфред Ван Вогт. Сон ясновидящей" - читать интересную книгу автора

одеяния и облачиться в тунику, профессиональный халат лекаря, сунув ноги в
шлепанцы.
И вот он уже торопливо проходит по залитой ярким солнечным светом теплице
и оказывается в полутемной прихожей с тяжелой плотной дверью, в которой
проделано небольшое отверстие на уровне рта человека.
Приблизив свои губы к этой разговорной трубке, Сталвиг спросил:
- Кто там?
И услышал в ответ женский голос:
- Это я, Иллира! Я одна.
Ясновидящая! Сердце Сталвига бешено заколотилось. Еще одна возможность
соблазнить ее! К тому же она одна, что выглядело, однако, довольно странным
так рано утром. Он поспешно стал отпирать дверь, и, отступив немного назад,
широко распахнул ее. В тусклом свете на верхней площадке лестницы стояла она,
как и раньше в его воспоминаниях, облаченная в бесчисленное множество юбок и
цветных шалей танцовщицы. Но прелестное личико, выглядывавшее из всего этого
вороха нарядных тряпок, было уже скрыто под толстым слоем кремов и пудры.
Она сказала:
- Альтен, я видела сон о тебе.
Было нечто особенное в том тоне, которым были произнесены эти слова -
какая-то смутная недоговоренность. Сталвига вдруг бросило в жар. Она явно
старалась воздействовать на него своими чарами.
Казалось, ее появление здесь в одиночестве начинало обретать смысл. То, на
что она намекала, выходило за рамки отношений между мужчиной и женщиной. И она
надеялась, что он поймет это.
Все еще стоя там, в проеме входной двери, Сталвиг вдруг почувствовал, что
весь дрожит. Вещий сон. Сон ясновидящей.
Он судорожно сглотнул. Прежде чем что-нибудь сказать, он откашлялся. Голос
его застрял где-то в горле, и он хрипло произнес:
- Чего ты хочешь?
- Мне нужны три из твоих целебных трав.
И она назвала их: стипия, джерней, далин.
Вот теперь следовало поторговаться. И, конечно, воспользоваться
подвернувшимся случаем. Исходя из своего богатого опыта, Сталвиг сделал
предложение:
- Стипия и джерней - за вещий сон. За травку далин - часок у меня в
постели вечером, ну как, договорились?
Молчание. Глаза ее, казалось, сузились.
- Что это? - спросил Сталвиг. - Неужели ты, со своим-то даром предвиденья,
думаешь, что именно на этот раз тебе не удастся отвертеться?
Уже дважды до этого она с большой неохотой соглашалась на его предложение.
И каждый раз обстоятельства самым невероятным образом менялись и складывались
таким образом, что он вынужден был прибегать к ее помощи. В результате он
расплачивался с ней тем, что освобождал ее от данного обещания встретиться с
ним.
Сталвиг сменил тон и сказал почти с нежностью:
- Право, пора уже, моя красавица, открыть для себя, что это большое
удовольствие для женщины почувствовать на себе тяжесть тела настоящего
мужчины, а не той неимоверной массы мышц и мускулов твоего кузнеца, которому
какой-то мистической силой удалось завоевать тебя как раз в тот момент, когда
ты, будучи слишком юной, не могла иметь представления о чем-либо лучшем. Ну