"Энтони Варенберг. Наследие мертвых ("Конан") " - читать интересную книгу автора

молчать. Обратив внимание на эту живую насмешку судьбы, Конан подошел к нему
и спросил, глядя на Тариэля с недосягаемой высоты своего немалого роста:
- А ты-то как сюда попал, приятель? Ты и меча в руках, пожалуй, не
удержишь.
Парнишка вскинул на него настороженные глаза, еще не зная, кто перед
ним - друг или враг, но они осветились невозможной надеждой: в голосе
гиганта не было насмешки, открытого издевательства, только сочувственное
недоумение.
- Не то что не удержит, даже не поднимет, - заржал Даур, еще один из
бойцов. - А на арену его придется выносить, сам он ног не дотащит. Хотя чего
стараться, можно и пинком - тогда долетит.
Мальчик и тут ничего не сказал и не попытался заставить Даура
замолкнуть, но взгляд его из бойниц век, ощетинившихся длинными жесткими
стрелами ресниц, отчего-то заставил Конана подумать, что юное создание
вполне может оказаться не таким простым, как вероятно было предположить,
сообразуясь с первым впечатлением. Киммериец взял его за руку выше локтя и
укрепился в своем мнении, обнаружив что под тонкой кожей - далеко не кисель.
- Эй, Конан, - продолжал изощряться Даур, - с каких это пор ты стал
интересоваться мальчиками? Конечно, этот скорее похож на девочку, может, нам
его специально привели, чтобы было, чем развлечься?!
И тут парень поднялся. Признаться, даже выпрямившись во весь рост, он
не стал значительно выше, однако то, что он сделал, было странным и, уж
точно, безрассудным. Он скинул с плеч рубашку, оставшись обнаженным по пояс,
в одних лишь затертых кожаных штанах, и сделал шаг в сторону Даура с
непередаваемым выражением обледеневшей ярости на лице. Его жест бесспорно
указывал на то, что мальчик намерен драться, и драться насмерть, как
смертник-воин.
В бесстрашном развороте отчетливо выступивших тонких ключиц, в двух
крошечных темных факелах сосков на лишенной даже намека на растительность
груди, во всей его позе была отчаянная решимость идти до конца, до предела
и, если понадобится, за предел, разделяющий жизнь и смерть. Гибкое юное тело
было словно изваяно гениальным скульптором - совершенное, сплошь состоящее
из тугих сухожилий. Даур криво усмехнулся и сплюнул себе под ноги.
- Тебе конец, щенок.
Бойцы замерли в молчании - слышно было только напряженное дыхание
множества людей. Даур с ревом ринулся на мальчишку, готовый прикончить его
одним ударом, но тот в последнюю долю мгновения отступил чуть в сторону, и
его противник пролетел мимо, врезавшись в стену.
Пелена бешенства ослепила Даура, он бросался на Тариэля снова и снова,
а тот продолжал кружить, уворачиваться, стараясь поначалу только не дать
противнику задеть себя, а потом, подпустив Даура предельно близко, поймал
его на молниеносно выхваченный из-за короткого голенища сапога нож.
Удар был точным и страшным, лезвие по рукоять вошло в сердце врага, и
тот тяжело рухнул на каменный пол... уже мертвым. Кровь не хлынула даже
тогда, когда юноша, склонившись над поверженным противником, выдернул нож -
и затем снова вернулся в свой угол, сел и замер, полуприкрыв глаза.
- Он убил его, - выдохнул кто-то. - Нергал, мальчишка сделал это!
- Молодец, - сдержанно похвалил Конан, набрасывая на плечи Тариэля
рубашку. - Правильно. Никогда, никому не позволяй себя унижать. Как твое
имя?