"Ф.Варгас. Неправое дело" - читать интересную книгу автора

странной, неуместной и заразительной улыбкой.
- Ты сегодня много выпил, - сказал он. - Так всегда бывает зимой, когда
приходится мерзнуть на лавочке.
Какое ему дело? Кельвелер развлекался со своей жабой и даже не
подозревал, думал Марк, что он хочет свалить и бросить это никчемное
скамеечное расследование, искусство, не искусство, плевать.
- Ты не подержишь Бюфо? Я достану сигареты.
- Нет. Меня от этой жабы тошнит.
- Не обращай внимания, - сказал Кельвелер Бюфо. - Это он просто так, не
подумав. Не обижайся. Посиди спокойно на лавочке, пока я найду сигареты. Ну
что? Были другие собаки?
- Всего четыре. Тут все записано. Четыре пса, четыре пива.
- А теперь хочешь слинять?
Кельвелер достал сигарету и протянул пачку Марку:
- Тебе не по себе? Чувствуешь себя подчиненным, а подчиняться не
любишь? Я тоже. Но я тебе ничего не приказывал, разве не так?
- Так.
- Ты пришел сам, Вандузлер-младший, и сам можешь уйти. Покажи свой
список.
Марк наблюдал, как Луи, который снова стал серьезен, читает записи. Он
сидел к нему в профиль, нос с горбинкой, сжатые губы, черные пряди упали на
лоб. Глядя на Кельвелера в профиль, легко разозлиться. Анфас гораздо
сложнее.
- Завтра приходить бесполезно, - сказал Кельвелер. - По воскресеньям
люди меняют свои привычки, выгуливают собак как попало, и хуже того, могут
явиться жители других кварталов. Так мы запутаемся в собаках. Продолжим в
понедельник после обеда, если ты не против, а слежку начнем во вторник.
Придешь в понедельник разбирать газеты?
- Наш уговор в силе.
- Обращай внимание на разные несчастные случаи и убийства, помимо
прочего.
Они попрощались и разошлись. Марк шагал медленно, слегка утомленный
пивом и противоречивыми чувствами, обуревавшими душу.

Это продолжалось до следующей субботы. От лавочки к пиву, от собаки к
слежке, от вырезания статей к расшифровке Сент-Аманских счетов, Марк уже не
задумывался над тем, есть ли смысл в том, чем он занят. Он оказался
вовлеченным в дело о решетке под деревом и не знал, как из него выпутаться.
Собачья история заинтересовала его, и он тоже хотел в ней разобраться. Он
научился терпеть непроницаемый профиль Кельвелера, а когда уже не мог,
старался смотреть на него в фас.
Со вторника по четверг ему помогал Матиас, который мог проявить свой
талант босоногого охотника-собирателя в современной слежке. Люсьен был
чересчур шумным для этой работы. Он любил громогласно обсуждать все на
свете, а главное, Марк боялся знакомить его с франко-германцем, рожденным в
трагической неразберихе Второй мировой войны. Люсьен, как полоумный,
немедленно начал бы историческое расследование, раскопал бы прошлое отца
Кельвелера до Первой мировой, и вышел бы настоящий кошмар.
В четверг вечером Марк спросил Матиаса, что он думает о Кельвелере,
потому что по-прежнему не доверял ему, а отзывов дяди ему было недостаточно.