"Алексей Варламов. Лох" - читать интересную книгу автора

своих серых глаз. Чувствуя на себе этот совсем недетский взгляд, она
торопливо надевала халат, со странным волнением наклонялась над его
кроваткой и велела ему спать. Санечка послушно закрывал глаза и задумчиво
улыбался: маленькая, гибкая женщина казалась ему такой чудесной, что за ее
красоту и беззащитность он был готов простить ей даже то, что она заставляла
его есть гречневую кашу с молоком, превращая столь приятное занятие, как
еда, в сущую муку. Но одновременно с этим пронзительным восхищением ужас
сжимал его сердце. Точно он чувствовал, что скоро откроется страшная вещь:
воспитательница больна туберкулезом, и ее немедленно уволят, всех детей
станут обследовать, делать прививки, но по счастью ничего не найдут и ее все
забудут. Только год спустя он услышит, как одна нянечка скажет другой, что
Лариса умерла.
В ту же ночь она пришла к нему во сне, еще прекраснее, чем наяву, в
своей прозрачной кружевной комбинации, наклонилась над кроваткой и
попыталась взять на руки. Но в тот момент, когда ее холодные пальцы
дотронулись до него, он проснулся и сначала не понял, что случилось. А потом
заплакал от обиды, что это был только сон и вокруг него обыкновенная ночная
пустота, равномерное и глухое урчание автозавода, редкий отблеск проехавшей
по переулку машины и сопение братьев. Он закрыл глаза, чтобы снова увидеть
ее, и она пришла, но уже не приблизилась, а стояла вдали, обещая, что иногда
будет приходить.
Она снилась ему довольно часто -- иногда каждую ночь, иногда реже, и в
такие дни он по ней сильно скучал и даже забывал короткой детской памятью.
Но когда забывал -- она приходила снова и звала к себе, глядя печально и
нежно. Семилетний Тезкин сильно исхудал, лицо его сделалось прозрачным и
бледным, и встревоженные родители повели его к психиатру. Пожилая участливая
женщина напрасно выспрашивала его, кем он хочет стать, что ему нравится
делать, какие ему снятся сны, -- он интуитивно чувствовал, что его хотят
разлучить с воспитательницей и, упорно сжав губы. молчал.
С той поры он влюблялся во взрослых женщин -- девочки, сверстницы не
интересовали его. Он любил безответной любовью школьную пионервожатую Таню,
ради нее таскал каждую неделю из дома сумки с макулатурой и сделался членом
совета дружины. Потом Таня вышла замуж за араба из Университета дружбы
народов и уехала с ним в далекую аравийскую страну, где стала третьей женой,
а снившийся ей в горьких душных снах пионер был уже без памяти влюблен в
десятиклассницу Ирочку Раевскую, ходившую по школе в длинном гимназическом
платье. Ирочка нисколько не удивлялась его обожанию, разрешала идти рядом с
собой до метро и нести ее портфель, на прощание проводила рукой по
нестриженым тезкинским волосам, и когда она ушла совсем. Сане подумалось,
что никого больше он не будет любить так сильно. На самом деле не смогла
полюбить она и всю жизнь томилась тоскою, даже не ведая, кто был тому
причиной.
А Санина душа пребывала в состоянии вечной влюбленности, то мимолетной,
то более продолжительной, встречая всякий раз недоуменное и смутное чувство.
Лишь молодая учительница математики Серафима Евдокимовна Хренова не
умилилась его любви и, пользуясь своим положением, попыталась от себя его
отвадить. Дитя страдало, огорчаясь не напрасными двойками, а ее холодностью,
опытное педагогическое око насквозь пронзало влюбленного шестиклассника.
Чисто женское презрение хорошенькой математички относилось не к тому, что он
дерзнул смотреть на нее иначе. чем положено ученику, но к его нелепой и