"Алексей Варламов. Рождение" - читать интересную книгу автора

и таила все в себе. Она жила словно в какой-то скорлупке, лелея и оберегая
свое тело, пронося его как драгоценный сосуд, и даже баночки с мочой для
анализа казались ей чем-то очень значительным, ибо имели непосредственное
отношение к происходящему с младенцем.
Так прошло, словно в забытьи, лето, не жаркое в тот год, но душное и
сырое, а потом наступила осень, и ей стало легче. Она не испытывала больше
приливов дурноты, не падала в обморок и как будто успокоилась и затихла. В
глубине ее тела жил маленький ребенок, жил с нею всегда - когда она гуляла,
спала, ходила на работу, и хотя ей по-прежнему казалось, что весь мир
ополчился на нее, теперь, после того как дитя зашевелилось, она
почувствовала себя не такой одинокой.
Женщина подошла к окну и отодвинула штору. Сильный ветер срывал с
деревьев мокрые, светло-желтые, с ржавыми крапинками листья, листья падали в
лужи, по лужам барабанил дождь, все было в лохмотьях - и небо, и земля, и
люди с развевающимися полами плащей, торопливо проходившие по улице,
наклонив головы и с трудом удерживая зонты.
А рожать ей только в феврале. Впереди еще вся осень и больше половины
зимы: скользкие тротуары, снежные заносы, ранние сумерки и долгие глухие
ночи. Она и страшилась и торопила время. Ее живот был пока не заметен, но
скрывать свое положение удастся еще недолго. Она с тоской подумала о
соседях, о любопытствующих бабках возле подъезда, о своих сослуживцах и
родне, о новых перешептываниях, толках и преувеличенной заботе со стороны
людей, которые были ей несимпатичны.
Дождь за окном не кончался, женщина не спеша оделась, позвала собаку и
вышла из дому. Ей не слишком хотелось гулять в такую погоду, но она побрела
вдоль канала, мимо шлюза, где уходили вверх в Волгу и вниз в Оку последние
баржи, ветер рвал мокнувшее на веревках белье, ходил по палубе одетый в
непромокаемый плащ полупьяный матрос в меховой шапке, равнодушно поглядывая
по сторонам, и так же равнодушно и лениво смотрел через залитое дождем
стекло в рубке капитан, гадая, сколько их продержат в этом шлюзе на
северо-западной окраине Москвы.

2

Мужчина сбился с дороги, когда до деревни оставалось не более трех
километров. Он решил сократить расстояние, пошел напрямик через лес и
полчаса спустя понял, что заплутался. Давно должна была показаться деревня,
а лес делался сырее и неприятнее, на смену елям и соснам пришел низкий
ольховник, продираться через который было неловко и нелегко. Местность эта
была расположена далеко на север от Москвы, здесь шел уже не дождь, а снег,
случались крепкие утренники, лужи не успевали за день оттаять, и очень
странно выглядели по обочинам заброшенных лесных дорог застывшие мерзлые
сыроежки и рыжики.
Шел седьмой час, приближались сумерки, и мужчина пожалел, что не взял в
этот раз собаку. Леса эти он знал недостаточно хорошо, и ничего другого, как
ночевать здесь, ему не оставалось.
Присев на поваленное дерево, заросшее упругими опятами, он пересчитал
оставшиеся в пачке сигареты - единственное, чем в отсутствие еды мог
скрасить себе ночь. Их было шесть штук - четыре целых и две сломанных. Он
взял сломанную, закурил, но она еле тлела. От земли, от деревьев, от неба